– Хочешь сказать, Чжао Гуй подстроил твое похищение?

– Да, – ответила я. – Ослабил охрану, сказал Бай Ху, где находится Тайный сад, и они без препятствий забрали меня из дворца.

Шань Цай гневно стукнул по спинке сидения и указал пальцем на Лю Сана.

– Вся ваша императорская шайка – сборище лицемеров. Убиваете друг друга ради красивого стула. А вы семья, вообще-то!

– Я не с ними, – тут же возразил Лю Сан. – Ко мне это никакого отношения не имеет. Я во дворце редко появляюсь, меня там все равно не жалуют.

Я цокнула языком:

– Конечно, ты стал позором семьи, раз открыл непотребные заведения и вертишься в этой грязи. Слышала, какой мерзостью там занимаешься! Не удивлюсь, если и сам принимать начал!

– Мяо Шань! – возмутился Лю Сан, дернувшись в мою сторону. Сюэлянь и Шань Цай смерили его грозными взглядами, поэтому он вернулся на место. – Ханжа. Я деньги зарабатываю. Это не значит, что я тоже употребляю. А вот ты… позор!

– Тебе больший позор.

– Я не из правящий семьи! И не девушка! Ты сама себя губишь.

– Меня похитили! – напомнила я. – А они те, кто меня спас.

– Почему тогда не вернулась домой?

– Ты совсем не соображаешь?

Я заметила, как сидевший на водительском месте Хэй Цзинь сильно стиснул руль, через зеркало заднего вида я увидела его напряженный взгляд. Он явно был сыт по горло этими разборками. Наверное, мы и правда вели себя как дети, поэтому стоило прекращать.

Глубоко вдохнув, я подавила рвущиеся наружу злобные слова и спокойно сказала:

– Обсудим это потом, Лю Сан, если захочешь. Ты похищен, так что беспокойся о себе и молчи в тряпочку.

Лю Сан сморщился, но умолк, снова отвернувшись к окну. Так он и просидел до конца дороги – ну и слава Богам, разговор у нас явно не заладился!

Когда мы приехали в администрацию, Хэй Цзинь первым выскочил на улицу, обогнул машину и открыл дверь со стороны Лю Сана. Князь даже шарахнулся поближе к Сюэляню, но Хэй Цзинь уже схватил его за локоть и потащил наружу.

– Что ты делаешь? – недовольно спросил Лю Сан. – Это вовсе необязательно, я и сам спокойно пойду.

– На всякий случай, – отрезал Хэй Цзинь, явно не намереваясь обсуждать этот момент.

Вряд ли у Лю Сана была возможность далеко убежать, учитывая, что кругом стояли на постах солдаты, но Хэй Цзинь все равно поволок князя в здание, как преступника. Мы не стали как-то комментировать действия Хэй Цзиня, теперь он здесь всем заправлял, и против него лучше не идти.

Мы зашли в белокаменное здание администрации. Каждый раз, когда я проходила через главный зал, меня передергивало от ужасных воспоминаний. Именно тут случилась перестрелка, когда солдаты Хэй Цзиня и Шань Цая захватывали администрацию. И хоть уже давно все прибрали, на стенах еще оставались кровавые пятна – они не смывались, сколько слуги их ни оттирали, въелись намертво, как напоминание о зверской бойне. Не иначе, как тут открывались врата в ад. Чтобы избавиться от пятен, придется делать полноценный ремонт. Хэй Цзинь распорядился, чтобы закупили краску темно-синего цвета – видно, собирался переделать главный зал в цвета Сюань У, – но меня это даже не трогало. Что угодно, лишь бы убрать эту кровь.

Я старалась лишний раз не смотреть в угол с камином, но не всегда получалось. Взгляд перемещался туда сам собой, словно его тянуло невидимым магнитом. Так случилось и сейчас. Перед глазами возникли последние минуты жизни моей дорогой подруги Лун Ну. Судьба была к ней несправедлива: в младенчества ее чуть не убили за то, что она родилась вне брака, а потом едва не утопили, когда узнали, что она дочь министра-насильника. Мне удалось вытащить ее из Запретного города, но в итоге жизнь ее закончилась тем, что молодой господин клана Чжу Цюэ воткнул ей в шею осколок бутылки. То, что в конце концов Шань Цай, ее муж, стал главой этого клана, было закономерно, но в то же время страшно: теперь его ничего не сдерживало, чтобы отомстить целой провинции.