Я оставил машину у забора и прошел во двор Его Величества.

Рядом с больным дежурило много людей: стоявшие на страже солдаты, служанки и помощники врача. Меня пропустили без проверки – я стал тут словно своим.

Как и ожидал, император уже не мог сидеть на рабочем месте и лежал, спрятанный за бумажной ширмой: последние пару дней у него не хватало сил, чтобы подняться с кровати.

– Ваше Величество. – Я направился сразу к ширме.

Служанка, сидевшая рядом с императором и следившая за его состоянием, сразу поднялась и поклонилась мне.

Мяо Чжуан усталым голосом отпустил ее:

– Оставь нас, милая, и скажи, чтобы все покинули мои покои, пока мы говорим с племянником.

Когда болезнь усилилась, он стал со всеми подозрительно добр и ласков. Это вызвало беспокойство – неужели император чувствует, что отходит, поэтому замаливает грехи прошлого и пытается оставить о себе самые приятные воспоминания?

Служанка и другие работники беззвучно ушли.

Его Величество обратил взгляд на меня:

– Как прошло?

– Лучше, чем я полагал.

Император сощурился, словно сомневался, что мой план мог сработать:

– Они поверили?

– Я организовал все наспех и вышло не особо правдоподобно, но они ехали с похорон, поглощенные скорбью, и ничего не заметили. А еще выдался отличный шанс, чтобы застать всех вместе. Я видел Мяо Шань.

Взгляд императора стал тусклым – как мне показалось, вовсе не от злости на дочь, а от тоски по ней.

– И как она?

– Такая же своенравная. Не думаю, что ее кто-то там обижает. Она зубоскалит со всеми этими мужчинами только так. Даже со мной поспорила! Совсем отбилась от рук. А одета как… простолюдинка, притом ходит даже не в юбке, а штанах!

На губах Мяо Чжуана появилась тень улыбки.

Его не злило поведение младшей дочери?

Я забеспокоился еще сильнее:

– Ваше Величество?

Мяо Чжуан прикрыл глаза:

– Главное, что с ней все в порядке.

Я шумно выдохнул. Не знаю, что и думать. Неужели император и правда не верит, что сможет выбраться из лап этой болезни? Хуже всего, врач не уверен, какой именно недуг его сразил, но предполагает, что у Мяо Чжуана больное сердце, а еще заражение легких.

Император вернулся к теме:

– Получилось заманить Хэй Цзиня в ловушку?

Я кивнул:

– Он сказал, что хочет приехать в мое казино в сеттльменте. Думаю, все можно организовать там.

– Когда?

– Зависит от Оскара Бакера.

Его Величество обратил на меня непонимающий взгляд.

– Молодой господин Бакер ведь приходит к тебе каждые выходные? – прищурившись, уточнил он.

Мяо Чжуану было непривычно использовать принятые в Лионе обращения по отношению к иностранцам, поэтому он звал их на наш манер.

Я понял, что меня подловили, ведь обязан был дружить с Оскаром Бакером ради выгоды своего клана – такова была плата за то, что император помог мне открыть казино в сеттльменте. Тем не менее, выкрутиться было надо, поэтому я соединил правду с вымыслом.

– Мы с Оскаром Бакером лучшие друзья. Он попросил меня о помощи, и я не мог отказать. Дело в том, что он познакомился с девушкой, но не хочет, чтобы отец об этом узнал. Мы договорились, что он сделает вид, будто приходит в мое заведение, когда на самом деле пойдет к своей пассии. Не знаю, сколько это будет продолжаться, но разве я мог отказать своему лучшему другу?

Император зажмурился и покачал головой, словно не желал выслушивать эти подробности. Одно я понял – он мне поверил.

Мы с Оскаром и правда договорились, что вместо наших встреч он будет ходить на свидания с девушкой, только лучшими друзьями мы не были и вообще за это он обещал мне поставку хорошего западного вина.

– Так зачем Хэй Цзиню пересекаться с Оскаром Бакером? – спросил Мяо Чжуан.