Нужно было спешить.

Пятёрка конных резво рысила по пыльным дорогам Равнины, двигаясь к своей цели. Из четверых спутников Ксанда один лишь Тсорин решался задумываться о том, что же всё-таки происходит, куда они движутся, какие цели преследует их предводитель и вообще… кто таков этот бард? Могучего воителя, не раз выходившего в одиночку на сильнейших противников, возможные преграды на пути выполнения приказа Пресветлого не волновали, однако дарованное ему от природы любопытство, а также смекалка прирождённого военачальника неустанно твердили: узнай, подгляди, разгляди, угадай.

Ксанд был одной ходячей тайной. Некогда этот человек был придворным бардом, известнейшим в государствах Средины, потом, сказывали, надолго исчез, не было о нём ни слуху, ни духу. И вот теперь, по прошествии многих лет, он объявился. Самое его существование словно задевало чьи-то высокие интересы, неприметный пилигрим с дорожным посохом и в походном плаще – простота его была опасной, как лезвие отточенного клинка в руках умелого бойца. Взгляд его был хмур, неясен, но нельзя было его назвать невыразительным. Поди ты только пойми, что за силы кроются за блеском этих глаз. Бард стал предвестником неприятностей, оком бури, он словно разом вызывал на себя гнев Богов и людей. Он был причиной всех их неприятностей в пути, или, вернее, он следовал именно той тропой, что прочила таковые во всей их красе.

Причина или искатель? Источник или путеводитель?

Тсорин все эти седмицы пытался дать ответ на беспокоящие его вопросы. И не мог, ибо каждый новый день даровал ему всё новые факты, необъяснимые загадки, безответное недоумение и безоглядную веру. Бард имел слишком много общего со страшным образом Игрока, что вдалбливали в голову легенды и сказки, он был слишком полон богохульства и гордыни. Зачем ему, Тсорину, нужны доказательства такого подобия?

Чтобы презреть приказы и оставить старика одного?

Чтобы устрашиться его непонятной силы и попытаться избавить от неё лик Иторы, подмешав в пищу яд?

Чтобы увидеть в нём сильного, смелого, опытного, но всё же – просто человека, взявшегося в одиночку воевать со всеми Сильными сразу?

Тсорину, военачальнику гвардейцев Пресветлого Князя Всея Тиссали, было достаточно своего собственного понятия, чтобы сделать и то, и другое, и уж точно – третье. Тогда почему же?..

Мешал странный, заполнивший сердце, терзающий душу зов, что поселился в нём ещё во внутреннем замке Милона. В тот самый момент, когда прозвучали слова приказа Пресветлого.

Зов мешал сосредоточиться, как следует всё обдумать, он сбивал с мысли, подменяя их стремлением вперёд, в очередную драку. Немыслимое для солдата дело – желать боли…

– Тсорин!

– Что? – воитель словно только что очнулся. Вид у него был слегка сбитый с толку.

– Ты в порядке? Не ранен?

– Я? Н-нет… а нам не стоит ехать чуть побыстрее?

Ксанд смерил его странным взглядом.

– Не стоит. Вон там, – бард указал куда-то вперёд, – рыбацкая пристань. Есть шанс купить у них лодку. Не могли же они всех рыбаков-то…

Последнюю фразу Ксанд пробормотал как бы сам себе, пришпоривая лошадь и вырываясь вперёд. Он же почти почувствовал… но снова сорвалось. Странное дело, ему, Игроку, стоило только взглянуть на человека, он тут же ощутил бы отпечаток аватары любого из ныне правящих Сильных. Любого! Значит, тут дело не в них. Тсорин ходит под каким-то странным знаком, уловить бы его…

Однако покуда это не удавалось.

Торг барда с плосколицыми и тщедушными здешними рыбаками предварялся привычным уже брожением по окрестностям. Ксанд словно принюхивался, и Тсорин почти явственно ощущал то