В.: А что же тогда монастыри всевозможные, где, в общей сложности, миллионы человек по всей Земле отреклись от мира?

А. М.: Лучше и не спрашивай. Они бегут от жизни, от себя – в монастырь. В иллюзии.

В.: Все-таки, про то, как обустроить свой мир мышлением…

А. М.: Здесь достаточно показательный пример привел ваш Карлос Кастанеда, описав, как ребенок приходит в мир, и как ему навязывается определенная схема восприятия действительности. Его мышление оказывается связанным. Связанным ярлыками. А механизм освобождения – обратный. То есть человек начинает размышлять над собственным мышлением: «Я думаю так-то и так-то, но откуда взялась во мне эта мысль, этот образ мыслей?» Человек как бы разматывает весь этот клубок вспять, осознавая причины несвободы своего мышления от стереотипов. Если ты честно исследуешь, и тебе удается размотать всю цепочку до конца, ты находишь, как в тебя попала эта мысль. Следовательно, высвобождаешь силу, которую эта мысль не пускала наружу. И так далее. Ты исследуешь собственное мышление, чувства, образы, намерения. Всю свою структуру анализируешь, размышляя. Всевозможные медитации с вычленением в себе каких-то отдельных областей созерцания, концентрация на отдельных потоках и состояниях – это, по большей части, тоже бегство. С помощью подобных методов человек надеется развить в себе способности для защиты от мира или влияния на него.

В.: В европейской традиции медитация – это как раз размышление о Боге, о себе.

А. М.: Медитация – это пограничное состояние. У этого слова латинский корень – medium. Он применим к тем, кто находится одновременно в двух мирах и имеет связь и с тем, и с этим.

Желательно, чтобы размышление было как можно более разнообразным и свободным. Изначально в человеке заложена искра Божья, и нужно до нее добраться и осознать ее. В вас все уже есть. Нужно только раскопать это в себе. С помощью мышления запустить в себе самоосознавание: «Кто есть я». Ответ понятен: «Я есть Бог». Но каждый человек приходит к этому ответу посредством своих собственных мыслей. Он должен идти своим путем, если пойдет чужой дорогой, то не достигнет цели…

В.: А философ – это человек, который грамотно размышляет и обустраивает свой мир?

А. М.: Не всякий философ. Большинство философов подсознательно имеет мотив доказать себе или другим чего-то. Они строят свою философию, чтобы укрепить свою личность.

В.: Есть в истории философии люди, которые достигли святости?

А. М.: Сократ, например.

В.: А из современных?

А. М.: Из философов двадцатого века – Алексей Федорович Лосев, Алексей Алексеевич Ухтомский… Эти люди светили…

В.: А вот тот же Кастанеда?

А. М.: Да, он достиг святости, но не совсем путем философии. Но Кастанеда – вообще особый случай. В нем сохранилась двойственность. С одной стороны, он сознает свет в себе, а с другой – повязан каким-то соглашением с нижним миром – миром демонов. Это не мое дело. Он сознательный человек, освобожденный, и это соглашение ему зачем-то нужно…

В.: Ты говорил, что людей ведут к себе и обучают ангелы…

А. М.: Обучают – это не совсем точное слово… Помогают.

В.: Ангелы – это твоя епархия. И, в конечном итоге, за всем этим стоишь ты?

А. М.: Не совсем так. Метафора такова – я хозяин огромного здания. И я отвечаю за порядок в нем. За то, чтобы в нем было светло, тепло, чтобы все функционировало. Но в этом здании работают люди. В моем случае это не люди, а ангелы, про которых ты спрашиваешь. Я им не хозяин. Я держу здание, пространство, в котором они обитают. А у каждого из них свои задачи и функции. И не я им раздаю эти задачи. Я просто создаю условия.