Мы снова шли в тишине, только теперь поменялись местами. Дорога была прямой и однообразной. Впереди виднелись миражи, обещающие глоток живительной влаги, а на деле ведущие тебя в самое жаркое место полупустыни. Всё в этом месте было против меня: солнце, жара, неразговорчивая незнакомка, которая топала впереди и даже не пыталась быть благодарной мне за то, что я вообще ей помогаю. А ведь мог бы и не помочь, послать её куда подальше и идти по своим делам. Но на её счастье, дел у меня никаких не было, вот уже почти сотню лет, поэтому я с такой лёгкостью сейчас следовал за Ючке. Скука порой вынуждает нас делать то, чего мы бы в здравом уме никогда не решились делать.

Вокруг не было ни души, мы с Ючке не в счёт: как я и упоминал, у богов нет своей души. Тишь кругом, но без благодати. Даже птицы и насекомые попрятались по своим норам: никто в здравом уме не стал бы высовывать нос на улицу в такое пекло. А вот у богов редко ум бывает здравым.

– Не думай, что я лелею бесплодные надежды, так как я в курсе, что здесь мне спрятаться не удастся, – нарушила тишину Ючке, когда я от усталости и жары уже готов был упасть где-нибудь и уснуть. – Я не страдаю излишней глупостью.

– А где тогда? – спросил я. – Солнца нет только в Звёздной Юдоли Смертных. Там тебя уж точно искать будет гораздо труднее.

Она молчала, но уже как-то по-другому, не так, как раньше. Что-то в этой её тишине меня напрягало.

Я остановился и схватил Ючке за руку, покрытую золотом доспеха, – он и вправду не был горячим, даже наоборот, по сравнению с температурой моего тела, он был ледяным.

– Ты спятила? – обратился я к ней, когда она соизволила повернуть ко мне своё лицо, на котором застыла холодная решимость. – Ты что хочешь пересечь Великий лес в смертном обличие? Смерти захотела?

– Ты же как-то пересёк, – она аккуратно выдернула руку и сурово уставилась на меня. – Тебя ведь свергли не сюда. Как-то же ты тут оказался.

– Я другое дело, – покачал я головой. – Мне можно делать что угодно: меня не жалко.

Ючке удивленно вскинула брови, и я поспешил объяснить:

– Если ты, дочь самого Бо Юкана, так глупо помрешь в попытке пересечь Великий лес, то даже не представляешь, что начнётся. А если ещё застанут меня неподалёку от места трагедии, так и я под разнос попаду, – я снова схватил её за руку, привлекая внимание. – Ты должна постараться найти убежище где-нибудь здесь, под солнышком. Разве твои братья тебе помочь не смогут? У них же половина Юдоли под крылышком. Если хочешь, я помогу тебе связаться с ними, я знаю, где находятся их храмы.

Она посмотрела на меня, как на душевнобольного.

– Ты сейчас серьёзно? – она резко выхватила руку и подняла палец к небу. – Если бы там кому-нибудь было дело до моего существования, я бы здесь не оказалась. А если бы и оказалась, то ко мне бы приставили слугу или провожатого, или дали в моё ведение земли, где я бы смогла работать и исправлять свои ошибки. Ты так не считаешь?

Тоже верно. Об этом я как-то не подумал. Боги, которых свергали на короткий срок, обычно и правда коротали сотню другую лет во владениях своей многочисленной родни, изредка выполняя поручения младших богов и выслушивая понукания от старших. Да и в целом жизнь таких богов мало чем отличалась от будних дней в Небесной Тверди. Но вот те, кого ссылали за серьёзные проступки на длительный срок, такие как я, например, лишались такой привилегии. На сколько же лет сослали эту ещё совсем зелёную, ничего не смыслящую в жизни бессмертных богиню?

– Даже несмотря на то, что никому до тебя нет дела, – упорствовал я, – не значит, что нужно идти на верную смерть.