– Вот и отлично, – улыбнулся Пирт. – Рад, что ты всё же согласился помочь мне.

– Для начала спроси у него, откуда он родом и как здесь оказался. Затем надо выяснить, что он скрывает и почему молчал так долго. А ещё мне всегда было интересно, почему Ючке ничего не ест и не пьёт. Раз он не кенкан и ни ещё какая-нибудь тварь, то вода и пища ему необходимы, – затараторил Дилфо.

– Ючке так ничего и не ел с утра, когда мы виделись последний раз? – удивленно спросил Пирт.

– Ни крошки, – замотал головой Дилфо. – Даже сейчас на пиру Ючке отдал мне свою порцию.

Пирт ничего на это не ответил, но в его глазах проблеснула настороженность, которая, впрочем, быстро исчезла.

– Ну, хорошо, раз уж мы с тобой обо всём договорились, надо найти место побезопаснее и начать допрос, – Пирт потрепал мальчишку по волосам и обратился к Ючке. – Ситка янсе имке. Миансе.

Пирт протянул руку в сторону Ючке и замер в ожидании. Ючке слегка нахмурился, но всё же передал Пирту меч эфесом вперёд. Пирт схватился за рукоятку, и по всему его телу пробежала колючая дрожь – рукоятка оказалась невероятно холодной.

Жара стояла невыносимая. Солнце, похоже, не собиралось возвращаться на свою привычную траекторию и таращилось на нас во все глаза, или глаз – ничего не понимаю в анатомии огненных сгустков. Не знаю, о чём там думает Бо Юкан и другие верховные боги, но такое поведение солнца для смертных сродни концу света. Боюсь представить, что сейчас чувствуют фанатично верующие селяне и горожане. Они наверняка устроили всеобщее поклонение богам с богатыми жертвоприношениями и подношениями, от которых, впрочем, мало толку, ведь богам ни к чему пища смертных. Вот если бы люди устроили вакханалию или масштабное кровопролитие, или же начали войну – тогда боги были бы благодарны. Но, к сожалению, смертные особым умом не отличаются и идут на такие серьёзные шаги только тогда, когда боги их сами ненавязчиво к ним подталкивают. В итоге боги остаются довольны, но неприятный осадок в таком случае всё же имеется: какой толк в подарке, если ты сам для себя его выпросил.

Мы шли уже несколько часов пешком по пустынной дороге, оставив дохлую клячу мухам и червям. Солнце нещадно палило наши спины и затылки. Я обливался потом, рубаха прилипла к телу, а босые ноги обжигала раскаленная земля. Душно, нечем дышать и безумно хочется пить. Эх, вернуться бы ненадолго в те времена, когда я вспоминал о том, что у меня есть тело только тогда, когда оно требовало подпитки из живой души для дальнейшего существования. А сейчас что – каждое мгновение это бесполезное смертное тело требует к себе пристального внимания, при этом ничего не предлагая взамен. Да, для смертных тело – сосуд для души и сознания, скрепляющий элемент, но для богов, которые этой самой души не имеют, тело лишь бремя, что оставили нам старые, давно почившие боги. Чтоб их всех! Надеюсь, они там мучаются в этом своём вечном забвении.

Я поднял голову и гневно зыркнул на Солнце, ещё один подарок от умерших богов, и мысленно обругал его, на чём свет стоит. Внезапно меня озарило, и я решился задать вопрос той, кто имела непосредственное отношение к этой палящей штуке в небе:

– Слушай, может, отправим сообщение в Юдоль Бессмертных? У тебя ведь ещё остались духовные силы? – спросил я у Ючке, которая плелась где-то позади меня и безмолвствовала всю дорогу. – Они, я уверен, забыли, что эта штука на смертном небе должна двигаться. Нам необходимо вежливо напомнить твоему высокопоставленному отцу, что нарушать привычные правила в мире смертных чревато массовым умопомешательством.