Боже, что ему надо? Зачем он лезет ко мне? Ах, оставили бы все они меня!.. Дома надо ведь есть, иначе могут быть расспросы. Ела, давилась и просидела в своей комнате до сна перед открытой книгой, якобы занимаюсь. В голову лезло, что завтра он, Фантаз, опять будет меня мучить. Надо прийти очень рано, чтобы не встретиться с ним, решила я. Сказав маме, что дежурство продлится три дня, ушла чуть свет. Родители, конечно, видели, что со мной происходит, но чувствовали, что это так тяжко для меня, что не надо меня трогать. Мои милые полуграмотные (это относится к маме) родители, так тонко чувствовавшие состояние своего дитяти…

…Итак, я вошла – нигде ни души, разделась, поднялась по каменным ступеням вестибюля, завернула за угол в большой коридор и остановилась как вкопанная – по коридору ходил Фантаз. Он быстро подошёл ко мне и спросил:

– Ну как, вам легче?

Я отрицательно покачала головой.

– Ещё не прошло?

– Это никогда не пройдёт…

– Я могу вам помочь?

– Мне никто не может помочь.

И, пока я отвечала, прошла коридор. Я замкнулась: не слушала ни одного педагога, не реагировала на их шутки. Они весь месяц меня не спрашивали. Вероятно, им Фантаз, заведующий учебной частью, что-то сказал. В течение марта и апреля я никуда не ходила. Сидела в своей комнате. Ходила только к Лене Цагарелли, у неё давала волю своим слезам. За два месяца рана не прошла, но как-то затянулась. И однажды на какой-то каламбур Фантаза я улыбнулась. Боже, что с ним произошло! Он начал сыпать шутками, остротами, дабы опять вызвать улыбку, но её уже не было… Всё это время я размышляла: ну, нет со мной Марка, но я ведь хотела ещё и учиться, надо заниматься, чтобы поступить в институт. И я начала усиленно заниматься, это принесло мне некое облегчение.

Всё это время я никуда не ходила и не видела Марка. Однажды, гуляя с Леной, увидела его среди ребят. Я ухватилась за неё и попросила не оставлять меня ни на минуту и даже проводить домой. Я уже его боялась. Один раз встретились глазами, у обоих столько было в глазах… Но ни я, ни он не сказали ни слова. Я всё время помнила принцип Марка: относись к другому так, как он относится к тебе. Я его оставила, значит, теперь он оставил меня, и малейший намёк на сближение меня только унизит. Я попросила разрешение посещать вечером ещё третий курс рабфака, чтобы вспомнить начальную математику. Надо было посещать ещё и физику третьего курса.

Как-то летом в наш город приехала труппа Московского драматического театра. После вечерних занятий с третьим курсом я должна была зайти к Лене Цагарелли – единственному человеку, с которым я допускала разговоры о Марке. Но ещё раньше наши рабфаковские ребята пригласили меня на спектакль «Огненный мост». Я согласилась пойти с ними. Подошёл Фантаз, спросил ребят:

– А меня с собой возьмёте?..

Ребята сказали:

– Пожалуйста.

– А вы не возражаете? – спросил он меня.

– Нет, но я должна взять с собой Лену.

Все согласились зайти и за Леной. У её дома ребята сказали:

– Иди сама.

Лена болела и отказалась идти со мной. Она плохо разбиралась в математике и боялась Фантаза.

Пришли во дворец. Ребята и Фантаз пошли к кассе… Вот идёт Фантаз и несёт два билета.

– А ребята где?

– Не знаю, купили билеты и ушли.

– Странно, сами пригласили меня и ушли.

Что это был за спектакль… я чувствовала себя неловко, с педагогами я ещё никогда не ходила в театр. Пьеса была про белогвардейцев. Они всё время говорили на французском, и Евгений Иванович мне переводил. Я так стеснялась его, сидела скованная и не могла дождаться, когда спектакль окончится. Когда наступил антракт, я не захотела выходить в фойе, но Фантаз меня уговорил… Мы стали прохаживаться по фойе. И вдруг на диване увидела Марка. Он выглядел чудесно в новом костюме. Когда мы проходили мимо дивана, он сказал: