Настоящие экстатические состояния, хотя их и можно продлевать, обычно нечасты и быстро проходят, оставляя впечатление необычности и чрезвычайной важности пережитого.

Илл. 15. Пророческий экстаз. С гравюры Г. Дорэ

Согласно показаниям очевидцев, наступление экстаза сопровождается внезапным светом (хотя порой разница между светом и тьмой перестает восприниматься), ощущением подъема и парения. Часто встречается образ ключа, бьющего из-под земли, или струящегося потока. Наличие экстаза указывает на интеллектуальную напряженность, обостренное восприятие, парадоксально сочетающееся с ощущением покоя и умиротворения.

Экстаз несет чувство освобождения, избавления от самого себя, от грехов, горестей и желаний; ведет к совершенно новому знанию, к отождествлению себя со вселенной, со всем живым, с Богом; дает ощущение вневременности, славы, радости и счастья.

Иногда экстатический опыт определяют как не поддающийся описанию и невыразимый.

Некоторые источники сравнивают экстатическое состояние с состоянием, переживаемым во время секса, когда окружающий мир как бы перестает существовать. Об этом говорится, например, в Ведах.

«Как [муж] в объятиях любимой жены не сознает ничего ни вне, ни внутри, так и этот пуруша в объятиях познающего Атмана не сознает ничего ни вне, ни внутри. Поистине, это его образ, [в котором он] достиг [исполнения] желаний, имеет желанием [лишь] Атмана, лишен желаний, свободен от печали. Здесь [в этом состоянии] отец – не отец, мать – не мать, миры – не миры, боги – не боги, Веды – не Веды; здесь вор – не вор, убийца – не убийца, чандала [16] — не чандала, паулкаса — не паулкаса, нищенствующий монах – не нищенствующий монах, аскет – не аскет. За ним не следует добро, за ним не следует зло, ибо тогда он преодолевает все печали сердца», – так описывает подобное состояние Брихадараньяка-упанишада (IV, 3:21–22).

В другом ведическом тексте дается такое описание этого состояния: «Размышление направлено вовнутрь на высшее существо и предметы, итак, неразличающее распознавание становится различающим. Когда же разум растворен, то счастье, свидетель которому – Атман, и есть Брахман, бессмертный, сияющий. Это [высший] путь, [высший] мир. <…> Тот, чьи чувства скрыты, словно во сне, и мысли полностью очищены, видит, как бы в сновидении, [находясь] в пещере чувств и не подвластный [им], зовущегося пранавой[17], вожатого, образ света, не знающего сна, лишенного старости, смерти и печали, и сам становится зовущимся пранавой, вожатым, образом света, не знающим сна, лишенным старости, смерти и печали» (Майтри-упанишада, 6:24–25).

«Энциклопедия мистицизма»^>53 дает такое определение экстаза:

«С физиологической точки зрения экстаз представляет собой род транса, сопровождаемый угнетением дыхания и кровообращения, а иногда и полной анестезией. Такие психофизические проявления чрезвычайно часто сопутствуют истериям; люди, пережившие откровение, умеют отличать собственные истерические состояния от того, что они определяют как истинный мистический экстаз. Мерилом подлинности мистического экстаза, как считают, являются не внешние проявления, но внутреннее ощущение.

С точки зрения психологии экстаз есть совершенная поглощенность одной идеей, полное сосредоточение на одном-единственном предмете. Таким образом, это крайняя форма созерцания. Хотя личная воля и может способствовать достижению состояния экстаза, человек не способен прекращать его по своему усмотрению.

С мистической точки зрения экстаз есть живое восприятие трансцендентного[18]».

Характерно ощущение страха, охватывающего очевидца откровения. Иаков, пробудившись от пророческого сна, сказал: «истинно Господь присутствует на месте сем; а я не знал! И убоялся и сказал: как страшно сие место! это не иное что, как дом Божий, это врата небесные» (Быт. 28:17).