– А если всё же не хватит? – полюбопытствовал я.

– Что ж, язык вы без сомнения выучите, а в остальное будете вникать по ходу операции, – «успокоил» меня Роллей, и в следующую секунду я полностью отключился.

Очнулся я, как мне показалось, сразу же. На самом деле прошло, судя по настенным часам, не менее двух часов. Ужасно болела голова, переваривая огромную массу информации, вплёснутую в неё за эти два часа. Я снял гипношлем и поднялся, пошатываясь, с кресла. Ассистенты на мгновение отвлеклись от приборов, заинтересовавшись моей бледной физиономией.

– Признаться, я думал это менее болезненная процедура, – пожаловался я подошедшему Роллею.

– В виду срочности проведения операции пришлось в три раза увеличить объём запоминаемой информации, – пояснил техник-энерголог.

Он попросил Майю проводить меня до комнаты. Я, опёршись на хрупкое девичье плечо, пошатываясь, побрёл к выходу из лаборатории. Впрочем, едва мы вышли из лаборатории, походка моя сделалась твёрже, и мы стали напоминать не больного с медсестрой, а скорее обнявшуюся влюблённую парочку, прогуливающуюся по длинному коридору здания РУЭ. Моя комната находилась на одном этаже с энерготронной лабораторией. Нужно было лишь дойти до конца пустого коридора.

Быстро заподозрив симуляцию с моей стороны, Майя попыталась отделаться от мнимого больного, но, разгадав её манёвр, я сделал вид, что падаю без сил. Девушка подхватила меня. Мы прижались друг к другу, и я стал лёгкими поцелуями осыпать её лицо и шею. У меня вновь закружилась голова. Нежная кожа Майи пьянила меня. Всё длилось считанные секунды. Майя с большим трудом, поскольку и ей похоже понравилась наша внезапная близость, отодвинулась от меня.

– Какой, однако, прыткий пациент пошёл. Надеюсь, сейчас ты не заблудишься, – сказала она, указав на дверь в комнату, и быстро пошла обратно в лабораторию.

– Моё предложение насчёт фарайских гвианов остаётся в силе, – крикнул я вдогонку стремительно удаляющейся девушке. Майя ничего не ответила, лишь, обернувшись, улыбнулась и помахала мне рукой.

Я задумчиво почесал затылок. Мне неожиданно припомнилась чрезмерная осведомлённость Тирани. Поэтому я, ненароком оглядевшись, заметил парочку телекамер слежения, расположенных на стенах коридора. Будучи в своё время техником космосвязи я немало занимался подобной аппаратурой и поэтому без труда отличил телеглаза от обычных светильников.

«А, пусть смотрят», – беззаботно подумал я и направился в свои апартаменты. Там я обнаружил ещё одну телекамеру, замаскированную в решётке вентиляции. Следы нашей схватки с неугомонным Морави, напротив, отсутствовали полностью. Реанимационное оборудование тоже исчезло из моей комнаты. После перестановки комната стала напоминать скорее гостиничный номер отеля средней руки, чем больничную палату. Исследовав повнимательней и вместе с тем так, чтобы моим соглядатаям это не показалось подозрительным, я обнаружил ко всему прочему парочку подслушивающих «жучков». Под настольной лампой и в компьютере.

Появление компьютера оказалось приятной неожиданностью. Проверив способности своего компа, я был приятно удивлён. Мощный двухсотпроцессорный блок – это на порядок выше моей персоналки, оставшейся на Роанин стрит. Правда, свободный доступ в Галактикнет – Всегалактическую компьютерную сеть отсутствовал, но это поправимо. Всё-таки, я отработал техником космосвязи более года и мне достаточно найти лишь кабель локальной сети РУЭ, поскольку беспроводная связь в сверхсекретном здании явно отсутствовала, и проблема будет решена.

А выйти в Галактикнет было бы очень даже неплохо. Это могло мне сэкономить массу времени и сил. Совсем недавно я видел в туалете на потолке пучок кабелей выходящих из распределительной коробки. Вполне возможно, нужный проводок находился как раз там. Было непростительной глупостью со стороны Тирани так поступать. Очевидно, руэновцы так уверены в полном контроле надо мной, что стали допускать элементарные ошибки. Что ж, мне это на руку.