Бодигард моей души Vita Shu

1. Глава 1.

Дерек

— Командир!
— Здравствуй Дерек. Как отпуск? — слышится поставленный голос высшего по рангу.
— В норме. — неприятные воспоминания ещё свежи, но получается абстрагироваться.
— Дело есть. Нужна твоя помощь. — не помню, чтобы старший офицер так разговаривал за все время моей службы в ВМС.
— Слушаю.
— Одному важному человеку нужен телохранитель. Отличная возможность разбавить ожидание до возвращения. Плюсуй к этому неплохие деньги.
— Сэр…это не совсем та деятельность, которая может быть мне интересна. — даже не нужно времени думать.

Ходить прихвостнем за зазнавшейся шишкой точно не входило в мои планы, даже несмотря на то, что возвращение в ряды «морских котиков» мне пока не грозит.

— Дерек. Ты отличный боец, и я сам бы хотел видеть тебя в строю. Этот человек мой знакомый, я бы не стал спрашивать, если бы ситуация не выходила из-под контроля.
— Со всем уважением, но Лиам больше подойдёт для этой функции.
— Лиам ещё не готов к работе. — туманно заявляет офицер Уотсон.
— У меня есть время подумать? — отсрочить свой отказ, так будет вернее сказать.
— Я пришлю тебе информацию. Изучи, а потом решай.
— Есть сэр. — гуляя желваками по лицу отвечаю, хоть и понимаю, что он уже все решил.
— На связи.

Пытаюсь сконцентрировать мысли обратно к холодильнику от которого меня оторвал старший. Любопытство никогда не было чертой моего характера, но если уж так впрягается человек, которому на все плевать, пахнет жареным.
Только усевшись за стол приходит уведомление о поступившем файле. Плюс того, что хоть я временно выбыл, все примочки «котиков» все равно со мной, несмотря на травму. Вот и сейчас смотрю на зашифрованный аппарат, на который поступил пресловутый заказ.

«Билл Кауфман. 54 года.
Владелец сети отелей, своя империя по строительству.
Семейное положение: женат.
Супруга: Эделин Кауфман (ранее Макконли, сенатор Дэвид Макконли отец), домохозяйка.
Дети: есть, двойня.
Эрика Кауфман 25 лет, шоу-бизнес, Манхеттен.
Кайл Кауфман было бы 25 лет, умер несколько лет назад, причина смерти неизвестна.»


Бегло изучаю множество файлов, ничто из этого внимание не цепляет. Скучная работа после всего того, что приходилось делать и пережить. Что бы это ни было, это война между двумя акулами бизнеса, а я слишком далёк от всей этой мишуры. К тому же помимо анализа местности, наблюдения, я привык разрабатывать стратегию, планировать тактику. Здесь же тупая необходимость в беспрерывном контроле вокруг и никакой смысловой нагрузки. Не для этого, я пережил адскую неделю, Ирак и чёртову дюжину плохих парней, устраняя их.

Хватает часа для того, чтобы я понял, что не изменю решение о чем и сообщаю Уотсону. Но этот прожженный служивец знает на какие болевые давить. Сжимая челюсть до хруста от манипуляций принимаю предложение о работе. Его хитрый ход связан с ускорением моей комиссии. Встреча назначена на завтра в элитном особняке Кауфман. Вновь сажусь за ту информацию, которую прислал командир. Теперь уже с тщательностью просматривая файлы и фото. Билл Кауфман не выделяется ничем среди бывалых бизнесменов, превосходство и надменность читаются сквозь экран. Эделин Кауфман типичная светская леди, выращенная в тепличных условиях богатой семьи и вышедшая замуж за не менее богатого мужчину.

Что действительно вызывает интерес, так то, что есть некие пятна во всей этой истории. Кайл Кауфман из них самое большое пятно. Нет сведений о смерти, нет сведений о том, как это произошло. Ничего из истории его жизни. Это вызывает определенные догадки, которые пока я оставлю в своей голове. Бизнес семьи тоже выглядит до безупречности идеальным, но зная, какие дела проворачивают владельцы империй в то время, когда их никто не видит, не удивлюсь, что и этот старик из этой серии. Однако, моя задача не копать, а защитить, правда, вопрос от кого. И последняя, кто дерзко смотрит на меня с фотографии. Эрика Кауфман, темноволосая девушка, стоящая на сцене какого-то концертного зала в вызывающем наряде. Фигура стройная и подтянутая, яркий макияж, все в традициях шоу. Слишком откровенно, слишком ярко, и слишком искусственно. Именно таких девушек, как мисс Кауфман, такие как я, в отгулах имеют в разных позах, пытаясь насытиться за все то время отсутствия секса на операциях. Разглядываю эффектные кадры с Виком Харт, очевидно, тем, кто расслабляет малышку Кауфман. И тут чересчур лощеный мальчик, пытающийся показать свою страсть глазами.

Невольно эта картина смешит, потому как вся эта миссия кажется мне фарсом. Да, Райт, как ты из элитного офицера стал обычным тупым бодигардом.


Эрика

Не понимаю, ради чего отец дёрнул меня с совместной съемки с Виком. Но отказать ему в нашей семье подобно оскорблению его чести. Дом родителей всегда был для меня неким затерянным миром. Верхний Ист Сайд, между Мэдисон и Пятой авеню осталась эффектная шестиэтажная средневековая постройка. Вхожу, пытаясь отогнать раздражение. Здесь, как и всегда, интерьер обставлен по последним тенденциям, все блестит, благодаря прислуге. Сколько себя помню, мама уделяла внимание каждой детали в обстановке комнат. Возможно, так она себя успокаивает, потому как, кроме этого из ее деятельности больше нет ничего. Каждая комната, холл, лестницы проходят осмотр ее придирчивым взглядом, и если хоть какой-нибудь акцент устарел, незамедлительно проводится замена. Нередко за этим следует фактически полная смена дизайна, а соответственно, цветов, мебели и прочего.

Сейчас холл выполнен в светлых оттенках, отливая глянцевыми мраморными поверхностями стен и пола. Я появляюсь здесь редко и вероятнее всего дизайн уже несколько раз менялся. Моя комната некогда была самой детской в этом доме. Все оттенки розового от нежного до ярко кричащей фуксии пестрили и отдавались на мамином лице неприятием. Сейчас здесь десять комнат, без учета мест обитания прислуги, и одной, которая умело замурована фальшь стеной. Это решение до сих пор во мне вызывает отторжение к собственной семье, но я стараюсь не поднимать и не обсуждать его. Та комната была самой темной в доме. Темные оттенки синего, лишь светло-серые пятна меблировки выбивались из общей картины. Но несмотря на это, для меня это была самая любимая комната в доме.
Поднимаюсь на второй этаж, предварительно узнав у прислуги, где сбор.

— Всем привет. — стараюсь звучать не натянуто.
— Эрика, милая. Как ты? — встает мама с присущей ей аристократичностью и сдержанностью.

Седина уже взяла своё правление, но мать отчаянно пытается это скрыть. Тонкие черты лица со светлыми глазами делают ее немного похожей на принцессу Диану.

— Хорошо, только не успела отсняться. — бросаю многозначительный взгляд на отца.
— Здравствуй, дочь. Подождут. Ты и так им уделила достаточно твоего бесценного времени. — отец почему-то считает, что мои гонорары должны быть больше того, что выбивает мой агент.
— Пап. Давай только не сегодня. — сажусь за стол: — Что-то случилось? Почему такой резкий семейный сбор? — задаю волнующий меня вопрос.

Пытаюсь прочесть выражение отцовского лица, но это невозможно со времён моего детства. Высокий мужчина, по-прежнему в форме, но шикарная жизнь берет свое и уже есть намек на лишний вес. Однако, черты лица неизменно грубые, сосредоточенный взгляд не дающий никаких эмоций, и нахмуренные брови. Эмоции отца всегда были только в этом виде, мимолетная радость, которую он получал от громкой сделки выражалась лишь натянутой ухмылкой и чувством достоинства, исходящим от него.

Мы не сильно близки с родителями, этому способствовало многое. Но, если говорить откровенно, с момента первого хита, исполненного мной, я стала независима от них. Они старались участвовать в этой части моей жизни, но многое им не понять в шоу-бизнесе. Мать ни дня не проработала, отец перенял компанию деда, развив ее до серьезных масштабов. Тем не менее, сомневаюсь, что они поймут, как сложно отпеть несколько выступлений подряд с перерывом на короткий беспокойный сон. Я молчу про выездные программы, когда ты ни больше, ни меньше живешь в автобусе, самолете или поезде. Что уж говорить о сочинении текстов и музыки. Их скепсис и несерьезное отношение к моей деятельности я до сих пор ощущаю всеми фибрами моей души.

Тот разговор, случившийся порядка восьми лет назад, остался в моей памяти навсегда. Тогда меня поддержал лишь один человек, и только благодаря ему у меня все получилось. Мать была шокирована и в своей холодной манере лишь переживала о том, как же ее ягодка, закончившая престижное заведение лиги плюща будет кривляться на камеру. Отец был более прозаичен и просто сказал, что все это отголоски моего переходного возраста, потому что я прирожденный бизнесмен. Теперь же мой гонорар в месяц превышает доход стандартного, в понимании Нью-Йорка, бизнесмена.

— Да, Эрика. — вырывает меня из воспоминаний серьёзный голос отца: — У нас случился неприятный инцидент, отчего я принял решение усилить охрану. А также выделить тебе человека, который будет тебя сопровождать.
— Что произошло? Я не слышала, да и вы не стремились известить меня. — удивлённо перевожу взгляд с отца на мать.
— Милая, информацию пока необходимо держать в секрете. Не будем давать волю злым языкам. — натянуто улыбается она.