Мужики переглянулись и порешили, что так тому и быть. Гавря под столом хранил гордое молчание.

Возле двери на площадке приклеили карту с отмеченным местом, где находится Вера, рядом написали все, что удалось о ней узнать, перед порогом опять насыпали соли. Сели на кухне допивать пиво.

Приближалась полночь. Мужики напряжено ожидали результатов своих действий.

Наконец Гавря соизволил вылезти из-под стола, сердито сел на задние лапы и опять несколько раз сосредоточено повернул голову, закрыв глаза и чуть-чуть раскачиваясь, словно совершая уже установленный необходимый и неизбежный ритуал. «Молится?» – неожиданно подумал Леонид и никак не мог решить, кощунственная это мысль или нет.

Раздался уже знакомый и едва ли не привычный уверенный протяжный и тоскливый стук в дверь, затем за дверью снова раздалось знакомое тихое и настойчивое, переходящее в стон:

– Вера! Это я! Пустите же! Пустите!

Дальше по площадке снова послышался шум мечущегося урагана!

Внезапно все стихло!

Алексей рывком распахнул дверь – ничего!

Только падающий сверху свет перед дверью!

Внезапно Алексей отшатнулся от двери! Леонид решил, что он опять наступил на кипящую соль, но Юрий указал на стенку возле двери: приклеенной карты и записки не было!

Мужики вернулись в квартиру, тупо посмотрели друг на друга и на ни в чем не повинного Гаврю, надменно прошествовавшего мимо них на свое место под столом на кухне, почему-то сварили кофе, по очереди приняли душ, завели будильники и завалились спать. Мыслей не было никаких. Вообще!

…Днем на совещании у руководства Леонид неожиданно чуть не подскочил на месте и хлопнул себя по лбу так, что окружавшие изумленно на него воззрились, хотя в данный момент обсуждался вопрос, к которому он конкретно не имел никакого отношения, а сам Леонид начал что-то быстро записывать. Как только совещание закончилось, Леонид рванул к телефону. Когда он после короткого бурного приветствия высказал свою мысль, Юрий на другом конце, как ему показалось, как и в приснопамятной истории о пуговице по частному расследованию убийства Вальки, чуть не выронил трубку:

– Этого не может быть! Хотя… чем они там с твоим Батюшкой Петром Кирилловичем не шутят! Попробую! Узнаю заодно, как там дела!

Через пару часов телефон звонил уже у Леонида:

– Голова! Ну ты дал шороху! Народ обомлел!

– Едем!

– Куда?

– Туда!

– Куда?!

– Туда!

– Зачем?!

– А если сработает психическая атака?

– Как?

– А так!

– Сдурел?

– Почему?

– Да кто ж нам даст?

– А с твоей корочкой?

– Чтоб меня из управления на носилках вперед пинками?

– Ну давай попробуем! Скажем, что просто в гости, а там… по обстоятельствам…

В трубке повисло гробовое молчание, затем Юрий сдался:

– Ладно! Эти с тобой… о ком там Батюшка Петр Кириллович вещал!

– Ага! Если останется время!

Юрий изумился:

– Это ты еще к чему каркаешь?

– Да понимаешь… почему-то вспомнил принца Флоризеля. Помнишь, в фильме он после – нет! – перед игрой говорит председателю, что вот некогда поговорить, а хотелось бы, вот, может, после игры, а тот отвечает: «Если останется время!»

– Не понял!

– Да я так… шучу. Слушай, а если я позвоню Инне?

– У тебя нет другого повода?

– Да ну тебя! Она же просила сообщить, если будет что-то новое! И потом, она же может смягчить…

– Шут с тобой! И эти… о ком там Батюшка Петр Кириллович вещал!

Раздались короткие гудки.

Леонид нашел визитку Инны, несколько минут внимательно ее разглядывал, затем набрался храбрости и позвонил.

– Я слушаю! – раздался знакомый мелодичный голос.

– Добрый день! – еле выдавил из себя Леонид.

– А! Это вы… Как поживаете? Как ваши друзья? Как…

– Вот именно! Есть новости! Необходимо ваше участие… Мы едем…