Сам «Ка-92» произвёл на бойцов Тараса неизгладимое впечатление. Да и капитан с большим интересом осмотрел «вертушку», каких ещё не видел.

Она оказалась почти бесшумной, была великолепно вооружена, в том числе комплексом «Зорро» для запуска ракет и «коал», и обладала удивительной формой, созданной с помощью концепций параметрического дизайна.

В первую очередь зализанный силуэт вертолёта напоминал обводы хищного морского обитателя, акулы или касатки, доведённый до геометрического совершенства. Винты его на одной оси не портили и, как оказалось, могли складываться. Подвески с обеих сторон кабины тоже не портили общее впечатление, а наоборот, добавляли хищности, как распростёртые крылья беркута.

Кроме ракет на подвесках «Ка-92» имел ещё и пусковой контейнер «Зорро» в брюхе машины, открывающийся в момент стрельбы, который мог запускать авиационные ракеты 9М127-2 «Вихрь-2» и даже «коалы» с дальностью полёта до двух тысяч километров. А для поддержки пехоты на земле он использовал четыре пулемёта калибра шестнадцать миллиметров, утопленных в наплывах корпуса и установленных таким образом, чтобы они могли вести огонь сразу с четырёх направлений.

Управлял стрельбой, обзором и РЭБ-защитой компьютер, способный выбирать наиболее опасные цели, и пилотам не приходилось отвлекаться на эти действия, чтобы выполнить задание, ради которого и создавался этот совершенный боевой комплекс.

Летал «Ка-92», ласково прозванный конструкторами «птерозавром», со скоростью до трёхсот шестидесяти километров в час и мог подниматься до высоты в девять километров, а зависать на высоте шести с половиной.

Управляли вертолётом двое лётчиков: первый пилот, он же командир, и второй – стрелок-навигатор.

Кроме того, в его кабине мог разместиться ещё один человек, для которого за креслами пилотов было создано дополнительное место со своим дисплеем.

Так как туша «птерозавра» (восемнадцать метров – длина, восемь – ширина по подвескам, три – максимальная ширина корпуса, высота с колёсами – четыре с половиной метра) была обработана специальным составом – слоем «холодной плазмы», меняющей угол отражения световых лучей, – это уменьшало силуэт до степени практической невидимости на дальности свыше трёхсот метров, потому увидеть машину, по уверениям учёных, было очень трудно. Впрочем, испытания показали, что эффект вполне достижим. А против ракет она имела опять-таки управляемый компьютером комплекс РЭБ, воздействующий на электронику ракет, а также комплекс активной защиты класса «аэроафганит», сбивающий ракеты в автоматическом режиме.

Вертолёт выкатили из капонира, в котором он прятался весь день, Тарас забрался в кабину «птерозавра» вслед за пилотами, нацепил шлем и включил аппаратуру своего гнезда.

Через час «птерозавр» вернулся. Бойцы бросились к вертолёту, винты которого издавали слитный гул-шелест. Пилоты загнали машину в капонир, и Тарас вылез, невозмутимо стаскивая с головы шлем.

– Не слишком-то он и бесшумен, – проворчал Шалва.

– Это зависит от режима работы двигателя, – ревниво отозвался первый пилот «птерозавра» майор Благой. – Звук винтов на скорости выше двухсот становится неслышен.

– Тогда ладно.

– Рассказывай, командир, – сказал Миша Ларин, – как тебе эта динозаврина?

– Высший класс! – поднял большой палец Тарас.

В покинутом жителями деревни доме, где разместились бойцы Лобова, они намеревались долго расспрашивать его о впечатлениях, о работе пилотов, о параметрах «вертушки», и ему пришлось ответить на десяток вопросов, прежде чем Снежана увела мужа в хатку, выделенную женатым. Вернулись они туда уже в четвёртом часу ночи…