– Моя лаборатория? – удивился Иннокентий. – Разве её ещё не расформировали?

– Переподчинили АСИБ.

– Здорово!

– Да, заканчивают расчёт характеристик системы.

– Голография?

– Нет, программируемая плазма.

Иннокентий снова подумал о «братьях». Новую систему биомаскировки личности человека можно было применить и в других реалах. Это весьма помогло бы Итану уберечься от преследования Старухи.

– Хорошая новость.

Даник Фетисович встал:

– Прошу прощения, нам пора. Вам позвонят.

Поднялись и остальные гости.

Иннокентий и Стефания проводили их до машины – бронированного «Аурус-Титана» глубокого чёрного цвета, выдерживающего выстрел из гранатомёта, – и троица высокопоставленных персон, служащих России, как говорится, не за страх, а за совесть, уехала в ночь.

Пара вернулась в дом.

– Рада? – спросил математик, разглядывая расслабленное лицо женщины.

Стефания улыбнулась:

– Чему?

– Что скоро наши мучения кончатся.

– Не очень-то мы и мучаемся, капитан. Да и разве можно назвать мучениями службу стране? Хорошо, что мы можем сделать для неё больше, чем другие.

– Ну, хотя бы избавимся от умных пуль.

– Слышал, что сказал директор Агентства? Стопроцентной защиты от искинов не существует.

– Но ведь и мы не лыком шиты, как непременно сказал бы лейтенант Штопор.

Лицо Стефании разгладилось.

– Штопор… хорошие бойцы у Тараса, я уже скучаю по ним.

– Предлагаю посетить двадцать третий реал.

– Прямо сейчас? – озадаченно спросила разведчица.

– Если устала – в другой раз.

Стефания отстранилась, взвешивая «за» и «против».

– А что, в самом деле? Поехали. Узнаем об их проблемах, да и к Итану заглянем, узнаем, доработали они с Лавинией «ультра-троян» или нет.

– Если бы разработали, уже сами сообщили бы.

– Всё равно надо встретиться. Пойдём в спецухе? – Стефания имела в виду боевые костюмы.

– Наденем полевую, не воевать едем.

– Предлагаю первым посетить Итана, к нему ближе спускаться.

– Не возражаю.

В половине первого ночи пара вышла во двор, и Иннокентий инициировал «волшебное заклинание» кюаркода.

Но Итана они не нашли.

Начальник ГРУ фронта генерал Чащин вернулся из Москвы в Николаев в шесть часов утра и сразу позвонил начальнику диверсионно-разведывательной группы полковнику Шелесту: информация, полученная в Главштабе, была такой, что требовала немедленного реагирования, и думать об отдыхе, ни своём собственном, ни подчинённых, не приходилось.

Полковник ответил через пять секунд, и голос у него был, как всегда, сдержанный и спокойный, будто он давно встал.

– Слушаю, товарищ генерал.

– Мне нужен твой Лобов! – проговорил Чащин. – И ты, естественно.

Шелест помолчал.

– Он в Окулово, на запасном КП.

– Что он там делает?

– Готовится к началу ЛОГ.

– К началу чего? – не сразу сообразил генерал.

– Работы летающей огневой группы. – Шелест ещё помолчал и добавил со смешком: – «Бесогон» возвращается.

– Он должен быть готов к работе сегодня же!

– Что случилось, Глеб Борисович?

– Ты где?

– В Николаеве.

– Подскакивай через час, обсудим новые вводные. Захвати Утолина и Матоличева.

– Оба на ЗКП… понял, будем.

Связь прервалась.

Шелест, спавший на деле всего три часа, причём не в самом городе, а в казарме ГРУ, разбудил командира группы РОВ и командира фронтовой контрразведки ФСБ, вызвал дежурного по штабу, приказал подготовить машину, встал, умылся, собрался в течение десяти минут и выехал к временному штабу разведки, расположенному на улице Никольского на территории бывшего цирка. Сам цирк после всех боестолкновений был разрушен, но подсобный флигель остался цел.

В семь часов он уже был на месте. Дождался прибытия обоих полковников и вместе с ними вошёл в охраняемый от беспилотников системами РЭБ флигель.