“Он выглядит ужасно!” — не смогла смолчать ангел.

“По стандартам Ростовщика? Не, это он ещё красавец. И даже обоняние блокировать не надо. Повезло, короче.”

— Ходят тут всякие, — бормотал Ростовщик, активно копаясь в ящичках, — ни минуты покоя, ни минуты!

— Зато хорошо для бизнеса, — заметил я вкрадчиво. — Здравствуй, Ростовщик.

— Если и здравствую, то не вашими молитвами! — отрезал гриб. — Тебе-то хоть чего надо, птичка помойная? Давай уже, излагай быстрее!

— Информация.

— Ну конечно, зачем бы ты ещё припёрся, голубь… телись уже: какого рода информация?

— Всё, что ты можешь рассказать мне о гибели демона по имени Айм. Сплетни, слухи, оружие, которым он был убит, имя убийцы, содержание ваших последних бесед — всё сгодится.

Ростовщик отвлёкся от своих невнятных копошений и посмотрел на меня. Всеми семью разномастными глазами. Те глаза, которые торчали из облепивших стены грибниц, тоже медленно повернулись в мою сторону.

— Вон оно как, — протянул Ростовщик задумчиво. — Значит, ты тоже решил поучаствовать в этой игре? Ну допустим. Что же ты мне предложишь в обмен на информацию?

Я широко улыбался Ростовщику, но в голове моей стремительным галопом проносились мысли.

Поучаствовать в игре… Что он пытается этим сказать? Не верю, что смерть рядового демона может сама по себе быть из ряда вон выходящим событием. То есть да, Айм, конечно, не какой-нибудь бес алкоголизма, а один из семидесяти двух, как и я. Но это значит не так уж много. Во-первых, мы с ним личности не особенно попсовые, наши имена никто, кроме совсем уж увлечённых демонологов и прочих задротов, вовсе не помнит. Во-вторых, не то чтобы на нас свет клином сошёлся; демонических гримуаров на свете полным-полно, и помимо нас существует ещё приличное количество духов примерно того же возраста и уровня силы. Так что нас не назвать незаменимыми и офигенно ценными.

Далее. Можно, конечно, предположить, что речь идёт о контракте на благословенного… Но тут у меня тоже концы с концами не сходятся. То есть не поймите неверно, штука без сомнений ценная, не поспорить. Но уж точно не настолько, чтобы этим сам Ростовщик интересовался в такой степени. Тогда — что я упускаю?

— А что ты хочешь?

Ростовщик закряхтел.

— Ну, дай подумать… Интересная у тебя птичка нынче. Интереснее, чем обычно. Может, подаришь?

— Нет, — ответил я, холодно и резко. Даже клыки показал. И на шаг отступил от Ростовщика — чисто инстинктивно. Чтобы точно успеть, если что.

Непрофессионально, конечно, вот так вот показывать свои эмоции. Но я ещё, можно сказать, от встречи с Вафом не отошёл. Какой с меня спрос?

— О как, — протянул Ростовщик. — А может, передумаешь? Я тебе фору дам…

— Не нуждаюсь, — от моего голоса ближайшая грибница покрылась инеем.

— О, — хохотнул ростовщик, — Любопытно… А ты точно знаешь, что именно нынче на кону, Шаази?

— И что же? — не то чтобы на этом свете существовало хоть что-то, что могло заставить меня передумать. Но Ростовщику об этом знать не обязательно.

Он, приняв мой вопрос за начало торга, удовлетворённо закряхтел.

— А вот тут всё очень интересно, Шаази. Потому что в воздухе носятся интересные слухи. Говорят, то самое Кольцо снова объявилось. И Айм знал, где его искать.

А вот тут я, признаться, чуть человеческую форму не потерял от шока.

То самое Кольцо… Тем самым для нас может быть лишь одно.

Я, признаться, чуть человеческую форму не потерял от шока.

То самое Кольцо… Но этого же не может быть, правда?!

Если это правда… Тогда…

Звучит, конечно, будто бред. Горячечный притом.

Однако Ростовщик никогда не относился к числу тех, кто нечестно ведёт дела. Да, он всегда исходил из резонов выгоды и только из них. Если ты чего-то там недопонял, не увидел двойное дно в контракте, поспешил с решением и всё вот это вот — тогда сам дурак. Но вот откровенной лжи в делах за Ростовщиком никогда не наблюдалось, что факт, то факт. В противном случае его лавка так бы не процветала.