И что греха таить, в отсутствии мамы Гали, у нее на квартире иногда собирались одноклассники, чтобы потусить, и устроить очередную «вписку».

И на этот раз, вернувшись, мама Галя застала заснувших под утро подростков, но она лишь тихо возмутилась, что чемодан с наклейкой «Аэрофлот» поставить некуда из– за разбросанных шмоток.

Когда одноклассники рассосались по домам, мама Галя, закурила тонкую сигаретку и сказала ей:

– Мирослава, я выхожу замуж.

Мирослава все еще сонно ковыряясь в яичнице, потерла глаза:

– Понятно…Когда будешь знакомить меня с очередным дядей…? Как его на сей раз зовут?

Мама Галя смахнула крошку со стола и пропела:

– Его зовут Лев. И я думаю, когда ты узнаешь, кто он, твой сарказм испарится!

Мирославе захотелось рассмеяться и одновременно обнять маму. Хотя она и была ветреной, доверчивой и бестолковой в отношении мужчин, Мирослава её очень любила.

И помнила, свою маму еще совсем другой. До развода с отцом, мама была наивна, молода и старалась быть идеальной хозяйкой. Она работала костюмером в театре. Именно тогда, мама Галя привила Мирославе любовь к шитью, к красивым платьям, научила стильно одеваться. И Мирослава уже с того времени стала шить модную одежду своим куколкам «Барби». Эти наряды приводили в восторг подружек! И они стали заказывать Мирославе костюмчики и для своих куколок!

Мирослава обняла маму и чмокнула в щеку:

– Мам, я хочу, чтобы тебе, наконец, повезло! Ты такая красивая!

Мама Галя стразу растаяла, и Мирослава села к ней на колени, как маленькая, а мама Галя гладила ее длинные, светлые волосы и говорила:

– Мирочка, дядя Лев очень добрый и хороший человек. И знаешь, впервые в жизни мой мужчина – не высокий, не брюнет, и не с карими глазами!

Мирослава от удивления даже чуть подпрыгнула на коленях матери:

– Как? Я не верю своим ушам!

Мама Галя достала телефон, открыла фото из недавней поездки, и Мирослава разглядела таинственного «мистера Х». Мужчина средних лет, с хорошей, спортивной фигурой, серыми глазами, с коротко стрижеными волосами и седой бородой, обнимал ее мать очень бережно и нежно. Они стояли на берегу океана, а позади них, разбивались огромные волны.

Мирослава произнесла:

– Мам, наверное, он очень хороший дядька.

Мать кивнула:

– Очень хороший, и он предложил мне переехать в Москву.

Мирослава перебирала спутавшиеся пряди, пытаясь их расчесать пальцами, они обе молчали, и Мирослава понимала, что вот, теперь ее жизнь точно меняется и «не понарошку», как обычно, а совсем меняется.

Она прервала молчание первой:

– Мам, мне осталось учиться в одиннадцатом классе год, с тобой в Москву я не поеду. Ты знаешь, что я у тебя очень самостоятельная девочка и справлюсь здесь сама.

Мама Галя, недолго помолчав, вздохнула:

– Другого ответа не ожидала. Ну а что, после окончания школы собираешься делать?

Мирослава соскочила с колен матери, как котенок, и без сомнений, произнесла:

– Я всё решила! Поступлю на художника– модельера! И если хватит баллов ЕГ, то хочу учиться в Школе дизайна в Москве!

Так, оно и произошло, балов ЕГ хватило, Мирослава прошла специальный творческий конкурс в университет по направлению Art & Design и отучилась там уже два года.

Их ялтинскую квартиру мама не продала, оставила для нее. Муж мамы Гали оказался действительно любящим и надежным человеком. И Мирослава впервые в жизни перестала волноваться за маму.

Они часто встречались в Москве, и мама предлагала ей переехать в их с мужем загородный дом. Но Мирослава отказывалась, она с ранних лет была очень самостоятельной.

В свои двадцать Мирослава считала себя совсем взрослой. На втором курсе университета она познакомилась с парнем – веселым и симпатичным, и конечно, полной противоположностью типажам её отчимов. Толик – был не высоким шатеном, с зелено– голубыми глазами. Перспективный мальчик из хорошей семьи. Мирослава познакомила его с мамой Галей.