Ответ на загадку я не искала и, тем не менее, получила ответ уже тем же вечером, а если быть точнее, то ночью.

Борясь с бессонницей, что меня достаточно часто преследовала, примерно в час ночи я спустилась на кухню, чтобы выпить стакан молока. Поможет ли молоко - понятия не имела, раньше я обычно спасалась снотворными Руслана, но после того, как таблетки стали способом мужа из жизни уйти, боюсь их до трясучки.

Когда на кухню зашла, увидела, что ни одной мне не спится. Оксана в одной ночной рубашке и на босу ногу сидела на табурете возле холодильника с кастрюлей в руках и прямо оттуда ложкой черпала борщ.

Ого!

10. Глава 10

Что творится в голове у другого человека – никому знать не дано, но если судить по тому, как испуганно и вместе с тем стыдливо на меня смотрит Оксана, она сейчас готова провалиться сквозь землю. Не удивлюсь, если бы девушка даже ради этого, сама своими ухоженными ногтями согласилась прорыть подкоп. Но, увы и ах, никуда ей не исчезнуть.

— Тоже уснуть не смогла? — сказала я фразу так, словно девушку не с кастрюлей в руках среди ночи застала, а со стаканом воды.

— Ага, — Оксана сначала резко соскочила со стула, затем почему-то присела обратно и вновь встала.

Подруга Воронцова тута сюда прыгает, а у меня сердце обливается кровью - с ложки борщ капает и прямиком падает на красивую ночную рубашку Оксаны из тончайшего шёлка.

— Оксана, успокойся, — прикрикнула я. — Незачем нервничать. Мне всё равно, чем ты тут занималась, и тем более я об этом никому не скажу.

— Ну, да! Не скажет она, — вдруг Оксана очухалась. — Глаз за глаз. Зуб за зуб. А сегодня я тебя с Ивановым Марату сдала. 

— Отлично, что ты понимаешь, что сделала гадость, — доставая из шкафа стеклянный стакан, заметила я. — В следующий раз, когда решишь опять кому-то подлость подстроить, в частности мне, вспомни, что земля круглая, и к этому человеку можно нежданно-нагаданно подкатиться.

Пока из холодильника доставала пакет молока, Оксана, обняв кастрюлю борща как родную, взглядом прожигала во мне дырку.

— Правда, никому не расскажешь?

— Оксана, прекрати уже, а. Я же тебя не за расчленением трупа застала. Ну захотелось тебе есть, кушай ты на здоровье. Только в следующий раз тарелку не забудь взять. Кстати, борщ вкусный? — улыбнулась я девушке, а то стоит, вся трясётся.

— Очень. Ты, правда обалденно готовишь.

— Ну вот и славно, спокойной ночи, Оксана, — пошла я к себе.

— Я не всегда ем по ночам, а лишь когда мне паршиво, — бросила девушка вслед.

В знак того, что услышала, кивнула, а в знак того, что не готова к задушевной беседе, не остановилась и не обернулась.

— Что, даже не спросишь, почему мне паршиво?

— Ну и почему? — лишь наполовину развернулась я к девушке. Если у Оксаны ноготь сломался или ещё случилась какая ерунда, не дам себе мозг выносить, уйду.

— Марат себе бабу завёл, — призналась Оксана. — Давай выпьем по бокалу вина?

Глянула на стакан с молоком, вздохнула. Вино, как снотворное, однозначно вернее поможет.

— А давай.

Такое впечатление, что девушка Воронцова когда-то работала барменом: бутылку откупорила лихо, бокалы наполнила не глядя, как профессионал. Хотя есть и другой вариант, и Оксана не только втихушку по ночам ест, но и пьёт.

— И с чего ты взяла, что у Марата есть другая девушка? — пригубив вина, поинтересовалась я. — Сообщение неприличное у него в телефоне нашла или воочию увидела, как он тебе изменяет?

Оксана не по-девичьи шумно выдохнула, потом, высоко подняв подбородок, одним глотком осушила бокал.

— Я у него в кармане пиджака женские трусы нашла, — зло прорычала собутыльница и вновь наполнила вином свой бокал.