Шутили, смеялись, заводили знакомства, раскатывали по ночным дорогам на мотоциклах, где сзади пассажирами уже были приезжие девушки. Иногда, надо сказать, довольно редко, всё это перерастало в серьёзные отношения.

И тогда не совсем обычный праздник тот продлялся надолго, может быть, на всю последующую жизнь…

В деревнях сейчас мало лошадей. Раньше, при колхозах их было куда больше, – почти в каждой деревне была своя конюшня. Теперь же, в большинстве своём, кони сохранились лишь в цирках, да спортивных клубах, да в каких-то развлекательных заведениях.

Надо сказать, что те деревенские лошади были, конечно, менее красивы большинства нынешних спортивных и развлекательных скакунов, – всё же давал о себе знать суровый деревенский быт и тяжкая их работа. Шеи тех лошадей были вытянуты лишь вперёд и головы не возвышались над телом. Особо же красивы были только жеребята, ещё не познавшие тяжкой трудовой доли.

Я помню, как в детстве мы любовались первым увиденным нами малым жеребёнком и, восхищённые сим зрелищем, чуть не забыли обо всём на свете, кроме этого, удивительного создания. Тогда пришёл ко мне перед дорогой в школу приятель и возбуждённо сообщил: «там лошадь на конюшне ожеребилась, айда на жеребёночка поглядим!».

Мы устремились туда бегом, чтобы не опоздать на уроки и скоро узрели удивительную картину. Жеребёнок был очень красив, – красно-коричневой, яркой масти, с белой звёздочкой на лбу. Он стоял как маленький миловидный ослик, прижавшись головой к телу своей матери и мерно перебирал вздёрнутыми стрелками своих остреньких ушей. Сказать, что мы были увиденным удовлетворены – сказать очень мало. Мы были насквозь пронизаны необычной радостью, и лихо мчась в соседнюю деревню к школе, впопыхах обсуждали только что увиденную картину.

С тех пор тот прекрасный скакун стал нашим любимцем на многие годы, вплоть до поры его зрелости и почтенного уже для коня возраста.

К этому располагал и характер его: добрый, общительный, если так можно сказать про коня, с игривым, весёлым нравом. А кличка его была Иртыш и нам казалось, что она для этого коня весьма подходит.

Известно, что кони подразделяются по темпераменту, также, как и люди, на четыре главные группы. Так вот, Иртыш был безусловным сангвиником, разительно отличаясь своими чертами от всех прочих, коней нашей деревни. А были здесь и холерики, в частности, агрессивный и злобный Динго, и флегматики, – их характерный представитель – сильный и спокойный здоровяк – Диктор. Меланхоликов, пожалуй, представляла Тревога – несколько мягкая, робкая и очень умная и добрая кобыла.

Но почему-то и клички их у нас, кажется, соответствовали и самим лошадиным характерам, хотя давались они животным сразу же по рождении и согласно букв алфавита. То есть, если в прошедшем году жеребята назывались на первую букву «А», то в этом – на букву «Б» и так далее. Так было удобно определять возраст лошади.

Что же до соответствия имён, то Иртыш, например, был спокоен, ровен, временами игрив, как и соответствующая ему река на разных участках своего течения. Младшая сестра сего коня – Комета, что и таинственная небесная странница, была загадочна, несколько дика, обособленна. Могучий тяжеловес Диктор отличался очень спокойным, ровным, размеренным характером. Пожилая кобыла Голубка имела серо-сизый, а при хорошей освещённости, казавшийся слегка голубоватым, цвет, отличалась мягким, размеренным характером. Особняком, как уже говорилось, был очень агрессивный и сильный жеребец Динго, несомненный вожак всего табуна. Как тут не вспомнить про дикую и злую собаку Динго, – обитательницу земель Австралии и некоторых юго-восточных стран.