– Я поздравляю тебя, о мой повелитель, да продлит Аллах твои дни, думаю, ширваншах не только большой ценитель породистых коней, но и обладатель нескольких самых лучших скакунов на Востоке, – почтительно произнес гость.

Хозяин довольно улыбнулся. Был объявлен небольшой перерыв, и, как все было готово, начались игры джигитов. Кони понеслись, джигиты, свесившись на полном скаку, пытались ухватить бараньи шкурки, но не всем это удавалось: слишком резвые кони пролетали с такой скоростью, что седоки не успевали поднять добычу. Шах, любивший и знавший эту забаву, обратил внимание, что Антанук на умеренной скорости поднял две шкурки, к третьей приближался наравне с соперником из команды хозяев, как вдруг один черкес перекрыл дорогу воину Ширвана. Антанук тут же подхватил третью добычу, быстро направляя коня к следующей, а там уже двое гостей закрывали путь джигитам повелителя.

«Хитро! – подумал Кей Кабус ибн Ахситан, – хитро и правилами не запрещено. Слаженная работа десятка черкесов!»

Подвели итоги: восемнадцать шкурок подняли гости, двенадцать хозяева. Абсолютным победителем стал Антанук, добывший десять трофеев.

Шах снисходительно улыбнулся:

– Твой воспитанник, князь, не лишен ума, я возьму его метод на вооружение.

– Благодарю за столь высокую оценку, мой повелитель, да продлит Аллах твои годы.

Отдых опять был краток. Черкесские воины встали против ловких и смелых охранников ширваншаха. Критерии победы были просты: необходимо выбить холодное оружие из рук соперника, либо рассечь одежду на нем, или слегка ранить противника, хотя бы до капли крови. Побежденный покидал ристалище, а победитель помогал своим товарищам.

Сталь сабель зазвенела, ноги соперников поднимали пыль, боевые крики летали над сцепившимися, казалось, в смертельной схватке воинами. Уступать никто не хотел. Между сражающимися метались двое судей, опасающихся стать жертвами нечаянного удара. Через некоторое время на поле битвы осталось двое черкесов, четверо воинов шаха. Победа хозяев казалось близкой. Черкесы, а это были Асхар и Антанук, встали спиной друг к другу и, не теряя самообладания, успешно отбивались. Вдруг Ахсар издал боевой клич, мгновенно сделал резкий выпад вперед, и сабля противника, описав круг в воздухе, оказалась в его левой руке. Трофейным оружием он в одно мгновение рассек шаровары другого воина и повернулся к Антануку, который успешно прикрывал его со спины. Тут же оба, как по команде, рассыпались один влево, другой вправо и в прыжке нанесли поражающие удары уставшим воинам Ширвана. Это была победа!

Ни один мускул на лице Кей Кабуса ибн Ахситана не пошевелился. Он молчал, молчал его визирь, охранники вытянулись в струну, на лицах воинов застыл испуг. Шах медленно повернул голову к Елбаздуку.

– Я беру твоих воинов на службу за хорошую плату. Вы вместе с этим ловким молодым человеком, который победил почти всех моих охранников, займетесь их обучением.

– О мой великий и мудрый шах, да будет милостив к тебе наш Всевышний Творец, я сочту за честь выполнить твою волю, так же как и сын моего кунака осетинского князя Хетэга по имени Асхар.

– Я рад тому. Мной отданы распоряжения разыскать путешествующего по Востоку ходжу Самира Озана ибн Хусейна Шекиви. Лучшего учителя для твоего воспитанника не найдет никто, – сказал шах и удалился.

На следующий день, как и условились, состоялась охота, только шах объявил ее несоревновательной.

– Всевышний Аллах быстро открыл мне глаза на способности и возможности твоих людей, – говорил шах Елбаздуку, – посему повелеваю охоту эту сделать свободной, убитую дичь отдать на пропитание твоим людям, потому пусть все они выходят охотиться.