– У меня есть и жена, и две любовницы, так что мне хватает. Тем более вы не в моём вкусе. Мне нравятся полные женщины, пухленькие, – мужчина сладострастно улыбнулся, оглядев меня.

Я немного поёжилась от его бесцеремонного взгляда.

– Я говорю вам про домашние задания. Вы должны выполнять все упражнения, всё, что я скажу, даже если вам неприятно или просто не нравится.

Павел отпил глоток из чашки и поморщился.

– Говорили же мне не брать авторский кофе здесь. Гадость какая!

Он отодвинул чашку и тут же посмотрел на часы.

– Я смотрел ваше интервью. Просто ужас какой-то. Вы обычными словами говорить-то умеете? Считаете, что обычному человеку понятно, что такое адаптация или социализация? Нет! – добавил он твёрдо. – Вот вам первое домашнее задание – рассказать о вашем проекте бабушке у подъезда. Понятно?

Я кивнула, и тут же спросила:

– А когда первое занятие?

– Я сегодня напишу вам. К сожалению, пора бежать, – сказал Павел, вставая со стула и оставляя деньги за кофе на столе. – Вы идёте на открытие театрального фестиваля?

– Какого фестиваля? – удивилась я.

– «Башня», конечно, – Павел удивился не меньше моему вопросу. – Вы делаете театральный проект и не знакомы с местной тусовкой? Странно!

Он немного помолчал, что-то обдумывая.

– Так, побуду для вас доброй феей-крёстной. У меня есть приглашение на открытие на двоих. Пойдёте со мной?

– Конечно, – тут же согласилась я.

– Цените, – усмехнулся он. – Жертвую женой ради вас.

И увидев мои удивлённые глаза, добавил:

– Шучу. Она не любит такие тусовки. Встречаемся в 19 часов послезавтра у главного входа в театр. Вид одежды – парадный.

С этими словами он быстро вышел из кафе.

Я посмотрела ему вслед, раздумывая: во что я вляпываюсь в очередной раз?

Вода была слишком холодной, чтобы её пить, и я решила немного подождать. Чтобы как-то убить время, я взяла телефон и зашла на сайт президентского фонда. «Извините, ваша заявка не прошла проверку», – я прошептала.

«Что такое? Как? Почему?» Вопросы теснились в моей голове, а от обиды захотелось разреветься. Я глотнула холодной воды и шмыгнула носом, чтобы хоть немного успокоиться, а потом посмотрела в окно на залитую мягким солнцем улицу, чтобы удержать слёзы до приезда домой.

Глубоко вдохнув несколько раз, я снова посмотрела в экран телефона. Чуть ниже мелкими буквами было написано пояснение: «Заявку могут подавать организации, действующие не менее полугода с момента регистрации».

Провела нехитрые подсчёты в уме: «Театр Тишины» была открыта летом, кажется, в июне. Так: июль, август, сентябрь. Действительно, прошло всего три месяца.

– Чёрт! – простонала я – Столько усилий, и всё зря! А могла бы поехать на озеро. Как же глупо вышло! – и, после недолгих размышлений, тихо добавила: – Ну, что же, других вариантов всё равно нет на горизонте. Попробуем с голландцами.

Фестиваль «Башня»

Я позвонила Эмме на следующий день.

– У голландского фонда всё проще, – подбодрила Эмма. – Уж точно не десятки листов.

Она быстро создала общий чат, и работа закипела. Я скидывала Эмме выдержки из старой заявки со свежими мыслями, в ответ получала едкие комментарии и удивительно ясные, отточенные фразы. Казалось, Эмма даже не прилагала усилий, чтобы сочинять их, она просто так мыслила.

«Мне бы так», – я мысленно завидовала ей, читая очередное справедливое замечание в чате и пример, как нужно было написать.

– Тебе обязательно нужен куратор, – написала Эмма, когда мы наконец-то добрались до раздела «Команда проекта» и, немного подумав, добавила: – Ну, и ещё несколько преподавателей, чтобы учить ребят развитию речи, пластике, сценическому движению.