Возвратившись, чинно стяги у конюшни побросать,

Баньку справить и за брагой всё, что было, переврать.

А жена всему поверит, и поддакнет раза два

(Разве может усомниться настоящая жена?),

А затем, простив разлуку и разорванный кафтан,

Запихнет героя в койку (если был тот слишком пьян).

И, вздыхая, свечку ставит: «Слава Богу, что живой»,

Всю одежду постирает и зашьет (игла с собой),

Уберёт, накинет шубку, дров с сарая принесет

И у мужьиной подушки просто так, слегка, всплакнёт,

Кудри белые погладит, задержавшись чуть у лба, —

В тихой нежности зайдется беспокойная душа…

…А спросонья разобраться сложно: ведьма или нет.

Надо срочно похмеляться и выпрашивать обед.

Вот ответ. Европа в горе. Кто же варваров поймёт:

Не хотят сжигать любимых!

Может, правду знает чёрт?

В зигзагах мрака и непройденных тропинок

Остерегаюсь ям, разбросанных везде:

Они охотятся за россыпью улыбок

И оставляют вакуум в душе.

Черпают дыры лучшее ковшами,

Рвут ауру ухмылками вослед

И устилают бренными телами

Дорогу в царство подлости и бед.