Мне… полегчало. Причем настолько, что тело перестало быть каменным, а ноги слегка подогнулись. Пришлось ухватиться за спинку близстоящего кресла, а потом плюнуть на все, обогнуть его и сесть.

Мою реакцию, конечно, заметили, и в гостиной воцарилось гробовое молчание. Пару секунд я переваривала эту тишину, а потом решилась спросить:

– Так что случится, если меня расщепит?

Вопрос адресовался главной храмовнице, и она, в отличие от Ринара, увиливать не стала. Более того, ответила развернуто и внятно:

– Печати, подобные той, что стоит на вашей ауре, появляются очень редко. Вы своего рода благословение, дар, сделанный, в данном случае, нашему монарху. Утрата такого дара означает утрату благословения и обычно заканчивается очень плохо. Человека постигают огромные неудачи, этакая кара богов. Неудачи распространяются на все сферы жизни и на все, что человеку подвластно. А Ринариону, как понимаете, подвластно целое королевство.

Женщина замолчала, а я выпала в легкий осадок. В искреннем офигении повернула голову, чтобы взглянуть на упомянутого монарха.

Не знаю, что хотела найти на его лице. Может быть, улыбку, которая сведет слова храмовницы на нет? Или… опять-таки улыбку, которая объяснит, что «белая шапка» шутит.

Вот только Ринар не улыбался. Он кривил губы и морщил нос, непрозрачно намекая, что для него эта откровенность как кость в горле.

– А… раньше такое случалось? – уточнила я осторожно.

Поводов сомневаться в осведомленности храмовницы, конечно, не было, но очень хотелось знать наверняка.

– Случалось, – ответил уже мужчина. Тот, который на священника походил. – И увидеть это явление в масштабе королевства совсем не хочется.

Все. Я выпала в осадок окончательно. Устало откинулась на спинку кресла, закрыла глаза и попыталась еще раз переварить услышанное. Правда, думалось в данный момент исключительно о том, что лучше побыть в этом мире неделю и вернуться живой, чем уйти прямо сейчас и… расщепиться.

И еще – я была убеждена, что склонный к самодурству Ринар рассудит иначе. Уже приготовилась услышать его возражения и угрозы в адрес представителей местной церкви. Однако реакцией монарха стал отчетливый зубный скрежет и тихое:

– Благодарю за помощь. Свободны!

Я распахнула глаза, чтобы увидеть, как делегация священнослужителей кланяется и неспешно устремляется к выходу. А в поле зрения появляется Визо, тоже кланяется и вопрошает:

– Ваше величество, как насчет ужина? Подавать?

– Подавай, – процедил король.

Лично я на приглашение отужинать не рассчитывала и вообще решила, что реплика касается исключительно Ринара и его помощников. Но все оказалось чуть-чуть иначе, и не сказать, что лучше…

Через несколько минут Сарс и Бирис откланялись, а Визо спешно распахнул одну из немногочисленных внутренних дверей, открывая доступ в небольшую, можно даже сказать, камерную столовую. И пусть я находилась довольно далеко, но сразу заметила, что стол накрыт на двоих.

Это стало поводом напрячься и мысленно застонать. Ринарион, и я это видела, воспринял ситуацию примерно так же.

Однако соскочить с крючка никто из нас не успел – прежде чем мы с его величеством опомнились, слуга поклонился, указал на стол и воскликнул:

– Прошу!

До этого момента голод не беспокоил, а вот теперь накрыло по полной. Сразу вспомнился пропущенный обед и не самый сытный завтрак.

Судя по выражению монаршего лица, с питанием Ринара дела обстояли немногим лучше. Наверное, именно поэтому мы в конечном итоге оказались в столовой и заняли приготовленные для нас места.

Мы уселись напротив друг друга, но ничего особенного в этом не было. Да и обстановка ничем не отличалась – обыкновенный ужин, только и всего.