Но опилки утепления начали тлеть….

В два ночи меня поднял дежурный по дивизиону: – «Товарищ капитан! Горит казарма!».

Через считанные секунды я был в дивизионе.

Горела крыша казармы факелом и треском разлетающегося во все стороны шифера.

В самом помещении появился только дым и запах угрозы пожара.

Весь личный состав, проживающий в казарме, уже приступил к хаотичным действиям по тушению огня.

Поставив одну команду на вынос документов штаба и секретной части, а вторую на вынос оружия я бросил остальные силы на борьбу с огнём. Забрасывали снегом, поливали из водопровода, засыпали песком, заливали водой из водоёма, тушили огнетушителями и кошмой. Солдаты были разделены на команды, действиями которых руководили офицеры. Борьба с пожаром напоминала жизнь муравейника – все бегут и что-то делают. Делали правильно, так как огонь начал утихать, а через 30 – 40 минут над казармой стояли только клубы пара. Для верности крышу проливали водой до утра – могло быть повторное воспламенение.

Подвели итоги борьбы с огнём. Пострадавших было двое солдат – незначительные травмы горящим шифером. Конечно, хорошо, что казарма не сгорела полностью, но и половина сгоревшей крыши при температуре – 40° представляла серьёзную трудность для проживания и восстановления. Посовещавшись с замполитом и начальником штаба, решили: докладывать комбригу нет смысла – только замучают комиссиями, а помощь если и будет, то мизерная и не сразу.

Однако своими силами мы не справимся – надо много стройматериалов. Казарма большая, на двести человек. В ней много дополнительных помещений: штаб, кухня, оружейная комната, умывальник, бытовая комната, санчасть. Много и подсобных помещений. Решили обратиться в колхоз, к директору Чистякову Валентину Ивановичу и к шефам Череповецкого металлургического завода.

Директор ситуацию и нас понял. Дал часть стройматериалов, но солдаты их стоимость должны были отработать в «битве за урожай».

Понятно: социализм – это учёт и Валентин Иванович не мог распоряжаться казёнными материалами как своими. Против такого бартера не попрёшь….

Остальную, недостающую часть стройматериалов добавили (безвозмездно) шефы (листопрокатный цех Череповецкого металлургического завода), оформив их подарками личному составу дивизиона ко Дню Советской Армии.

Получив материалы, я разместил всех солдат в строениях отапливаемых учебных классов, и приступил к ремонту своими силами. Прошло всего пять суток после происшествия, как половина крыши засияла новизной покрытия.

Красота!

Прошло немного времени как приехал комбриг с очередной комиссией – проверять организацию дежурства и боеготовность дивизиона.

Проходя мимо казармы, заметил новую часть крыши и, похвалив – удивился:

– «Молодец Рыжик! Крышу казармы, зимой обновил своими силами». Пошутил:

– «Может ты и в бригаде кое в чём нам с ремонтом поможешь? Тоже на казармах крыши подтекают. Только почему ты на своей всего половину перекрыл?».

– «Сгорела бы полностью – обновил бы всю…» – ляпнул я.

– «Ты чего сказал? Думать надо, что говоришь капитан! Такими вещами не шутят!

Не дай Бог накаркаешь на свою голову!» возмутился подполковник Хозяинов.

– «Виноват, не подумал» – сказал я.

Мне нечего было возразить…

В те времена в стране существовала мощная хорошо отлаженная система внештатных сотрудников оперуполномоченных. Я думаю, что всё что происходило в армии было известно им и находилось под контролем органов. Несомненно, это были не те сталинские времена, когда людей забирали днём и ночью в тюрьмы и Гулаги.

Я даже считаю, что такая система (естественно при умном руководстве и при правильном отделении зерна от плевел) позволяла вскрывать и предупреждать очень нехорошие события. Жаль, что только не всегда выполнялось условие: «при умном руководстве и при правильном отделении зерна от плевел».