Вот так, размышляя и жалея себя, я прибралась в квартире. Из потоков мыслей меня вырывала Эшли, которой срочно необходимо было переодеться в платье феи с крылышками, а она никак не могла его найти. Я помогла надеть ей наряд и налила себе кружку кофе, сев на барный стул, на котором несколько часов назад сидел Ник.  Почему мысль о нем пришла именно сейчас? Я ухмыльнулась. Лора права (черт, Лора так часто права, хоть она и младшая, а это имеет значение, правда же?). Я действительно очень давно не приглашала никого в наш дом, оберегая его от посторонних глаз. Чего я боялась? Что другие увидят здесь, чего я не могла или не хотела показать? С момента смерти Райда ничего не изменилось. Только вот Эшли и Николь теперь постоянно спали со мной в нашей кровати. А это мешало мне выплакивать мою боль. Я подумала, что будет полезно сменить интерьер в их детской, поставить им новые кровати, чтобы у меня был повод снова отселить их в свою комнату. Я взяла в руки телефон и открыла сайты с детской мебелью.

Сегодня был вторник, а это означало лишь одно: ровно через неделю я попрощаюсь с Чикаго. В нём меня ничего не держало, здесь я жил на съемной квартире и управлял своим бизнесом. Конечно, у меня были друзья и коллеги, с которыми можно было выпить пару кружек пива в баре, но больше не было никого, к кому бы мне хотелось вернуться после отъезда.

Погода за окном была дождливой, а на горизонте сегодня меня ждали несколько встреч и много бумажной работы. С момента, как я вышел за порог дома Кейт, я постоянно думал о ней. Ощущение, что меня, словно магнитом, тянуло к ней. И я не мог ничего поделать с этим притяжением. Мне хотелось защитить её, просто обнять и укрыть от всего мира, пообещать ей, что все будет хорошо. Важно, чтобы она в это тоже поверила. Она пережила тяжелую потерю, но ей есть, ради кого продолжать жить дальше.

Зазвонил мой мобильный, и я потянулся достать его с тумбочки.

– Доброе утро, милый! Как погода за 1000 миль отсюда? – Это была мама.

– Доброе утро, мам! Думаю, что ничем не отличается от дождливого Орландо в эти дни.

– Точно! Какие планы на неделю? Я уже жду не дождусь, когда смогу обнимать тебя каждый день!

– О, ты собираешься переехать ко мне, раз желаешь тискать меня ежедневно?

– Нет, милый, я лишь гипотетически рассматриваю эту возможность, раз ты будешь жить совсем рядом. Пожалуй, жить с мамой в 30 лет – плохая идея. Тем более, мне хочется верить, что вскоре твой дом не будет похож на холостяцкую берлогу, – съязвила она.

– Надеюсь, ты не намекаешь, что у какой-нибудь твоей подруги есть одинокая красавица дочь, с которой ты хотела бы меня познакомить? – съязвил я в ответ.

– Как будто я когда-нибудь этим занималась!

– Кажется, ты забыла, тот случай, когда ты притащила Сюзи Мосс к нам домой, чтобы твой сын, наконец, хоть с кем-нибудь начал встречаться, – я припомнил её ошибку восьмилетней давности.

– Давай забудем об этом, Ник! – засмеялась она. – Я думаю, ты сам неплохо справляешься в вопросе отношений с женщинами.

– Точно, мам, оставь это дело на меня.

Она снова засмеялась.

– Ник, может быть, когда ты приедешь в следующий вторник, переночуешь у меня? Наверняка в доме ещё не будет все готово, даже не будет постельного белья.

– О, мам! Спасибо за приглашение. Но Рони слишком хорош в своем деле. Гостиная и спальня будут полностью мебелированы к моему приезду. А гостевые комнаты я оформлю со временем.

– Ладно, ковбой, – хихикала мама, – но, если вдруг соскучишься, я буду дома.

– Спасибо, мам, я это ценю, – искренне произнес я.

Мы попрощались, и я неохотно слез с кровати. Честно говоря, одной ногой я был уже не здесь. Я должен был взять себя в руки и сосредоточиться на работе, но больше всего на свете мне хотелось наступления вторника, когда я окончательно вернусь и буду жить в своем доме в Орландо. Я страстно хотел увидеть Кейт. Да кого я обманываю? Мне до безумия не хватало ее рядом с собой. Дотронуться до ее прекрасного лица, плеч, поцеловать ее в кончик носа, а потом прилипнуть губами к ее мягкой коже… Я отправился в душ, чтобы смыть с себя это возникшее желание, но вода не помогала. Я был возбужден. Встав под душ, одной рукой я оперся на плитку стены, а во второй уже держал свой затвердевший член. Сначала медленно, а потом ускоряя темп, я мастурбировал, думая о ней, представляя ее зелёные глаза, которые смотрят на меня. Шум воды сопровождался хлюпаньем от движений моей руки. Я уперся лбом в стену и продолжал интенсивнее продвигать себя к развязке. Я представлял ее ноги, и покачивающиеся в такт ее шагу бедра, ее сочные губы и даже ее грудь, обтянутую майкой. Все мои мускулы были напряжены, я так отчаянно представлял ее, покрывающей поцелуями мое тело. Я издал рык и кончил, заливая своей влагой стену.