В начале июня я их обоих в очередной раз встретил в Пулково и привез на фирму. Во время разговора мне стало ясно, что в Минске у них все рухнуло и они опять обратили внимание на фильтры.

– Борис, ты раньше предлагал нам сделать с тобой СП, но мы не шли на это, проверяя тебя, – не только русский язык Моше помогал ему объяснить их позицию, но стиль его разговора вызывал какое-то доверие. Ему хотелось верить, хотя разум подсказывал не торопиться.

– Сейчас мы к этому готовы, – продолжал он, – об этом нашем решении ты узнал еще в Израиле. Нам бы хотелось понять тебя и как ты все это видишь.

– Я хочу, наверное, то, что и вы, – иметь настоящий завод фильтров. Сейчас фильтры производятся на трех независимых площадках. Литье делал сам, часть его поставляли из Гатчины, сборка фильтроэлементов у слепых на «Контакте», а подготовительные и окончательные операции у нас.

Я был готов к этому разговору, давно ждал его и поэтому продолжал:

– Нам нужно все сконцентрировать в одном месте, но для этого потребуется совершить массу серьезнейших действий. Найти лучшее сырье и отработать технологию его переработки. Закупить дорогие термопласты и прессы, научиться изготавливать у себя пресс-формы и штампы. Для монтажа такого объема оборудования требуются новые цеха или хотя бы реконструкция старых. На все это необходимы финансовые вложения.

– Как ты думаешь, Борис, сколько может потребоваться денег? – выслушав меня, спросил Моше.

– Для этого, конечно, требуются серьезные деньги, но ведь сразу все не надо, – я старался подробно объяснить им мою логику. – Разберемся с сырьем и технологией, сами сделаем под нее специальное оборудование. Найдем, где взять термопласты по хорошей цене – купим для начала один. Прессы подберем на заводах, где они простаивают. Все это быстро даст отдачу и увеличит наши прибыли, которые тут же все вложим в дело.

– А сколько же для начала требуется? – не отставал Моше.

– Расчет первичного вклада я производил так, – на листе бумаги я стал показывать Рами и Моше, что и из чего складывается. – Сначала учел все уже вложенные мною деньги: технологические и конструкторские разработки, изготовление оснастки, закупки оборудования, первичные закупки сырья и, конечно, реконструкция предприятия и строительство цеха. После рассчитал предполагаемую стоимость новых вложений. Далее добавил затраты на продвижение наших фильтров на рынке. В итоге получилось 122 000 долларов.

– Как ты учитывал влияние курса рубля? – поинтересовался Моше.

– Все очень просто. Мы начали заниматься фильтрами в ноябре 1992 года. Тогда курс был 426, сегодня он 1 940. Естественно, все это сокращало объем вложений в долларовом исчислении, но не с такой скоростью, как падал рубль.

– Мы должны иметь 50 процентов, – вмешался в разговор Рами.

– Давайте разговаривать серьезно. Вы же пока сюда ничего, кроме фильтров, не принесли. Ты, Рами, даже шапку свою не съел, когда увидел, как работает наша установка, – подтрунил я над Рами. – Больше 25 процентов я не вижу основания вам предлагать.

– Борис, 25 как-то не очень. Давай 31 – и по рукам, – парировал Моше. Он понимал, что в существующем положении предложение Рами никак не пройдет.

– Добро, – я пожал Моше и Рами руки. – В пересчете 31 процент – это 38 000 долларов. Когда вы готовы их вложить?

– Бэ́йлин, – тут в разговор активно вступил Рами, – ты, я вижу, не понимаешь значимость нашего предложения. Наш вклад – это не только деньги. Один только рынок чего стоит. Ведь самое главное не произвести, а продать.

– Конечно, Рами, ты прав, но вы же хотите свою долю подтвердить сейчас. Если мы это сделаем так, то любой срыв в выполнении ваших обязательств, что не исключено, потребует ее сокращения.