Вечерами, лежа на кошме у костра, он глядел в черное небо с мерцающими звездами, пытаясь понять, как устроен мир. Кто знает, может, именно тогда у него зародилась страсть к астрономии?

В 1409 году 15-летний Мухаммед-Тарагай Улугбек волей отца Шахруха стал править целой страной – Маравеннагром со столицей в Самарканде. Придворные льстецы твердили: он должен возродить империю, созданную его великим дедом. Однако, провалив поход на север против узбекских племен, молодой правитель охладел к военному делу и занялся научными занятиями. Это оттолкнуло от него улемов – религиозных деятелей, ожидавших, что новый султан станет больше заботиться о мечетях и богословии, а не науке.

Внук Тимура, как и дед, продолжал строить гостиницы, бани, разбивать сады и виноградники. Но самым главным делом Улугбек считал создание вблизи столицы на холме Кухак астрономической обсерватории, равной которой тогда в мире не было. Ее центральное круглое трехэтажное здание уже тогда поражало своими размерами: высотой с 10-этажный дом (30м) и диаметром в 46 м. Горизонтальный круг для определения азимута светил имел диаметр 10 м, радиус окружности вертикального квадранта, наполовину заглубленного в землю, достигал 40 м, длина дуги – 63 м. Сориентированный с юга на север точно по меридиану, прибор, вырубленный из камня в скале на глубине 11 м, представлял собой вертикально установленную четвертую часть круга с двумя мраморными разделенными на градусы дугами. По обе стороны от квадранта имелись помещения для наблюдения за небесными телами, положение которых на небосводе учёные фиксировали с большой точностью.

Астрономические наблюдения стали настоящей научной страстью Улугбека, и он принимал самое активное участие в них, так как все любил делать сам. Например, помогал строить медресе, участвовал в военных походах (как правило, неудачных), обожал охоту, обильное застолье, хорошее вино, красивых женщин (у него было пять жен и шесть наложниц) … Сотканный из противоречий, султан Маравеннагра был человеком своего жестокого времени. Он не был тираном, но нужды народа его не волновали. И у своих подданных Улугбек не пользовался большой любовью. Далеко не все деяния учёного султана были оправданны. Разве не его именем брошенные на усмирение бунта воины грабили кишлаки вокруг Герата? Разве не по его указам облагались непомерными поборами дехкане? Это ему потом было стыдно за то, что на глазах у почтенного астронома Кази-заде Руми при строительстве обсерватории он избил плетью каменщика, возроптавшего на тяжкий труд и скверную пищу.

Занятый наукой, султан не смог воспитать своего старшего сына Абдал-Латифа, ставшего под влиянием придворных мулл его основным врагом, готовым поднять меч на отца в борьбе за власть.

Улугбек наблюдал за жизнью звёзд в обсерватории, делая настоящие открытия, равных которым мир тогда, да и сейчас, не знал. Он измерил положение более тысячи небесных светил. Эти данные составили основу научного труда огромной важности – «Новых астрономических таблиц» («Зидж-и джедид-и Гурагони») – каталога 1018 звезд, не только содержащего данные по светилам, но и рассматривающего различные летосчисления, методику астрономических наблюдений и вычислений. Учёный изложил теорию движения Солнца и планет (по Птолемею), показал, как вычислять моменты затмений Солнца и Луны. Есть и раздел, посвященный астрологии. В трактате Улугбека впервые очень точно указаны астрономические данные Земли – лучшие для всего периода дотелескопической астрономии.

Тем временем число врагов росло. Улемы султанского двора во главе с популярным в народе шейхом ходжой Ахраром – главой дервишского ордена накшбендиев – настраивали горожан против султана. Не было ни одного дня, чтобы на базарной площади, вертясь в бешеной пляске среди жаркой пыли, дервиши не призывали кары Аллаха на голову нечестивого книжника, посягнувшего на святая святых – небо. А в мечетях уже не было пятничного намаза, когда бы имамы не обращались к правоверным с призывом: «Султан – тень Аллаха на земле, но Мирза Улугбек изменил заветам деда своего, Тимура. Тамерлан ценил служителей веры истинной, а его внук нас унизил! Он выбрал путь еретиков». С нескрываемой злобой ему припоминали всё, что нарушало основы ислама, даже еретическую, по мнению учёных имамов, надпись на дверях бухарского медресе: «Стремление к знанию является обязанностью каждого мусульманина и мусульманки».