Монголы под командованием тысячников Чегирхана и Тешухана взяли в кольцо холм, на котором засели киевляне. Военачальники решили овладеть укреплением с ходу и дали сигнал к атаке. Спрыгнув с коней, нукеры начали карабкаться на каменистый холм, посылая стрелы в толпившихся наверху защитников. Но не успели монголы добраться до середины склона, как сверху в них полетели камни и сулицы, а дружный залп из луков и самострелов выкосил передние ряды. Степняки скатились вниз, перестроились и снова пошли в атаку, но град метательных снарядов в очередной раз опрокинул их боевые порядки. С большими потерями нукеры отхлынули от холма.

Убийство пленных русских князей

Миниатюра Лицевого летописного свода XVI в.

Тогда Чегирхан и Тешухан изменили тактику и решили хорошо подготовиться к штурму. Их войска вступили в яростную перестрелку с киевлянами, а несколько сотен нукеров отправились изготавливать из камыша и тростника большие щиты. Монгольские военачальники хотели свести потери среди своих воинов к минимуму. Тысячи зажжённых стрел полетели в сторону русского укрепления, вонзаясь в частокол и телеги. Кое-где вспыхнул огонь, но киевляне загасили его шкурами и забросали землёй. Тем временем большая часть монгольских отрядов прошла по степи облавой, разгромила поодиночке русские дружины и вернулась к холму. Теперь Джебе и Субудай взялись за дело всерьёз. Нукеры, прикрываясь от стрел и камней большими плетеными щитами, со всех сторон пошли на киевлян, и теперь никакая сила не могла остановить их атаку. Отложив в сторону луки и самострелы, русские воины схватились за мечи и топоры. Княжеские дружинники спешились и встали в первые ряды ратников, готовые принять на себя первый и самый страшный удар врага.

Монголы налетели как ураган. Они пытались вырвать из земли колья, растащить повозки, нукеры запрыгивали на телеги и старались прорваться внутрь кольца обороны. Но этот неистовый натиск был остановлен. Ударами мечей, копий и топоров русские воины погасили воинственный пыл атакующих степняков и отбросили нукеров вниз по склону. Озверевшие багатуры, размахивая кривыми мечами, продолжали карабкаться наверх, но русские бились отчаянно и сотни мёртвых тел степняков катились вниз по склону с разбитыми черепами. Весь день грохотало над Калкой яростное сражение, и лишь когда солнце покатилось за линию горизонта, монгольские тысячи отхлынули от покрытого мёртвыми телами неприступного холма. Русские воины буквально повалились от усталости на землю. Ратники перевязывали раны, правили затупившиеся за день мечи, чинили повреждённый частокол. Мертвых воинов складывали в середине укрепления, а убитых лошадей свежевали на мясо, поскольку никто не знал, как долго продлится осада.

Наутро загремели монгольские барабаны, и тысячи степняков вновь пошли на штурм укрепления. Густо полетели с обеих сторон стрелы, ратники рубили и кололи пытающихся прорваться за кольцо из телег нукеров, и снова монгольская ярость не смогла одолеть русскую доблесть. Словно приливная волна накатывались на холм тысячи Джебе и Субудая, и каждый раз откатывались назад, устилая телами павших крутые склоны. Солнце палило нещадно, всё нестерпимей становилась жажда, и едкий пот заливал сражающимся воинам глаза, но киевляне снова устояли. И когда вечерние сумерки опустились на землю, монголы отступили от горы.

Всю ночь в русском стане жгли костры, опасаясь ночной атаки, а князья и воеводы обсуждали сложившееся положение. Оно было плачевным, поскольку в яростных двухдневных боях киевляне потеряли очень много убитыми, а количество раненых превышало все мыслимые пределы. Заканчивались стрелы и метательные снаряды, но главная беда была в том, что подходили к концу запасы воды. И если проблему с продовольствием можно было решить, забив всех лошадей, то проблему с водой можно было разрешить только одним способом – сделать вылазку. Но это означало новые тяжёлые потери, и главное, пришлось бы покинуть столь надёжное укрепление. Калка – вот она, рядом, прямо под горой, но чтобы добраться до неё, надо пройти сквозь монгольские ряды. Поэтому князья и воеводы решили продолжать бой на холме. Мстислав Романович понимал, что и монголы не могут сидеть под горой до бесконечности, у них свои цели и задачи, а затяжная битва с киевской ратью в их планы не входит. В попытках овладеть укреплением Субудай и Джебе запросто могли положить все свои войска, и тогда им пришлось бы по всей строгости военного времени держать ответ перед Чингисханом. Поэтому была надежда на то, что монголы уйдут.