В наше время во всех странах мира забыли о РОДЪЕ, а если где и были маленькие группки людей, знания их были скудны и далеки от истины, не отличаясь от ритуальности идолопоклонничества ортодоксальных религий, разрешённых и навязываемых силой власть держащих. В этой непробудной, смертельной тьме, под Русским небом родился тот, кто открыл завесу мрака, записав в начале третьего тысячелетия Знания Ведической традиции, что есть не что иное как – начало квантового скачка, перехода, в огне преобразований в огневой зачистке и зачистке социально-этнической, паразитарной материи в родовой координации и бережении в бытовании жизни…, в пользу этики родовой морали души, Русской Души.

Стремительный поток мыслей остановил Владислав, вышедший на свежий воздух ночи, задав сходу вопрос о свой супруге, который не был услышан Василичем.

Валерий перевёл свой взор на Влада, смотря ему в глаза твердо, утвердительно сказал:

– Сегодня и в будущем реальность такая, что Боги среди живых людей могут явно не проявляться, они могут подвергаться гонениям преследованиям, непониманиям, но это их жизнь не умоляет, а только укрепляет, и со временем проявляются их Имена.

От сказанных слов Владислав опешил, вымолвив испуганно,

– Это ты к чему Василич…

Полностью вернувшись в себя Василич, с добротой в голосе сказал.

– Может и ты Влад встретишься, познакомившись, поймёшь, и будешь как я очень и очень радостным от знакомства с ним….

И эти сказанные слова Владиславу были не понятны.

Не давая опомнится, Василич добавил:

– И что ты о супруге своей вдруг заговорил Владислав?

– Так ведёт она себя как-то странно Василич, идём, погляди.

Валерий встал и сразу же проследовал на своё место у камина в комнату отдыха, где Светлана Михайловна без остановки якала, и хвалилась, то петыми песнями, то мужем и его вокалом, одним словом Светлану «несло». Влад попытался урезонить жену, а она не слышала его, продолжая тараторить о своём, тогда Влад подошёл к Василичу, и шёпотом спросил,

– Это что со Светой творится, объясни, я её не узнаю.

– А это, Влад, удавочку гордячества накинули ей, так же шёпотом ответил Валерий.

– Сиди тихо и наблюдай, а я сейчас всё прекращу.

Валерий сосредоточился и начал мысленно наполнять пространство застолья матрицами Русских боевых букв…

Валерия Германовна оборвала хвалебные речи Светланы, объявив, что они с Константином отправляются в дорогу домой, и Верочка, хоть и не хотела уходить, так же ссылаясь на позднее время, засобиралась восвояси. Оставшиеся стали провожать гостей, обмениваясь рукопожатиями и душевными словами, затирая в небытие словесный конфуз Светланы.

Как только гости были провожёны, Влад подошёл к Валерию, который стоял в сторонке куря, глядел, в темноту ночи, словно пытаясь в ней, что-то высмотреть, и спросил у него:

– Василич, а кто накинул удавку гордячества, я так и не понял?!

– А это Влад и не суть кто, суть в том, что Светлана это позволила сделать. Многие ищут и находят врагов, забывая, что их слабость самый главный враг, вгоняющий в эмоциональную тупость, а тупость не позволяет не слышать, не видеть, замыкая в круг безысходности, цементируясь страхом жить.

– Василич, а почему именно гордячество, – спросил Влад, понимая что на вопрос – кто, ответа он не услышит.

– Дело в том, Владислав, что у нормального человека должно быть чувство гордости, а гордость и гордячество две противоположности имеющее общее начало и тонкую разделяющую грань, люди неосознанно её переходят, становясь гордунами в гордячестве, а гордячество начинает накидывать целый комплекс разных заморочек и люди начинают тонуть в обидах на своих близких, в желаниях алчности и мании своего величия, одним слово гордячество рождает все пороки человечества.