Прежде чем обсуждать условия контракта, я рассказываю клиенту, что побуждает меня взяться за эту работу. Открыто говорю о своей личной заинтересованности, о том, что я больше всего люблю, когда чинится, то есть мне важен результат. И внимательно смотрю, а иногда и спрашиваю, как ему отзывается такая моя позиция.

Часто на первой встрече мне удаётся показать клиенту его внутреннего Взрослого, и тогда я заключаю контракт с клиентом через посредство этой психической структуры. Потому что так работа пойдёт быстрее и легче для клиента. Структура Взрослого не боится ответственности и легко с ней управляется. А кроме того, она, в отличие от травмированных и выживающих структур психики, – постоянная. Какие бы изменения ни произошли с клиентом в терапевтическом процессе, структура внутреннего Взрослого останется его опорой. В главе «Тактика психотерапии» я описываю, как именно я нахожу внутреннего Взрослого клиента и привлекаю его к работе.

Если Взрослого найти не получается, но есть упрямый и суперответственный Псевдовзрослый, можно договариваться с ним, но терапия в этом случае будет сложнее и дольше.

Прежде чем говорить о подписании контракта, я подробно обсуждаю с клиентом все его пункты. Рассказываю, какую именно помощь я могу предложить, в каком формате, какие сложности нас ждут на этом пути и как мы будем их преодолевать. Каждое из условий контракта несёт свою терапевтическую нагрузку.

Здесь я привожу основные условия своего контракта для работы с БАР и описываю подробно, какую терапевтическую функцию выполняет каждое из этих условий.

– ИНТЕНСИВ. Первые две-три недели мы работаем в формате интенсива. Терапевтические сессии происходят через день или каждый день (в зависимости от потребностей и ресурса клиента).

Терапевтический аспект: у клиентов с БАР, как и вообще у клиентов с психотическим или пограничным уровнем функционирования, травматического материала много, а ресурсов для его подавления – мало. Как только мы разбираемся с одной травмой, всплывают другие интенсивные чувства. Внутри сессии я могу стабилизировать состояние клиента и он чувствует себя довольно устойчиво и спокойно. Однако между сессиями, первые 6—8 сессий, ему очень трудно. Я бережно отношусь к ресурсу клиента, поэтому настаиваю на том, что в первой фазе работы над запросом мы сокращаем интервалы между сессиями до минимума. Пока не кончится актуальный травматический материал. Чтобы у человека в каждом дне, или хотя бы через день, было 90 минут, когда ему устойчиво и спокойно. Напомню, что, пока актуального травматического материала много, клиент не может самостоятельно идентифицироваться со своим внутренним Взрослым. Наедине с собой он находится в идентификации с травмированными или выживающими структурами личности. А значит, не может отрефлексировать ход терапии и сказать себе: «Да, мне сейчас тяжело, но я пошёл в эту работу, чтобы стать здоровым». Ему просто всё время плохо и невозможно абстрагироваться – не на что опереться. Ежедневный опыт устойчивости в ходе терапевтической сессии поддерживает его мотивацию продолжать работу и веру в возможность выздоровления. С другой стороны, формат интенсива, по сравнению с терапией раз в неделю, позволяет в несколько раз сократить количество часов, когда человеку с собой плохо.

– НА СВЯЗИ. Я предупреждаю клиента, что первые две-три недели будут трудными, что между сессиями он будет отчаиваться, обесценивать себя, меня и нашу работу, не видеть результата, испытывать разные тяжёлые чувства. И мы договариваемся о том, что со всем этим он идёт ко мне. Я на связи с 9:00 до 23:00. Мне можно звонить и писать. Я не всегда могу ответить сразу, но отвечу в течение двух часов. Напишу или перезвоню. Помимо этого, клиент ежедневно пишет мне короткие отчёты: мысли, чувства, действия. Можно подробно, можно в три строчки, но – обязательно. Какие были яркие чувства сегодня, какие были мысли по поводу этих чувств, какие действия он предпринял, и какие – собирался предпринять.