Сама себя не узнаю.

Я как будто живу в чужом теле. Чужими руками глажу волосы дочери, чужими ногами брожу по набережной. Не представляю, как скажу Алисе, что мы больше не будем жить с ее отцом.

В голове хаос.

Всегда знала, кто я, и была уверена, что никогда не поступлю легкомысленно. Я не из тех, кто изменяет. Не из тех, кто теряет голову с первого взгляда.

Но я это сделала. Изменила.

И мне было хорошо…

В кармане вибрирует телефон.

«Я приземлился и еду в отель».

Смотрю на экран, и горло моментально сжимается.

Не хочу видеть Толю. Не хочу сейчас ничего с ним обсуждать. Я думала, у нас с Алисой будет еще немного времени…

Потому что мне страшно. Впрочем, это нормально.

Неизвестность всегда вызывает страх. А я действительно не знаю, что ждет впереди. И меня, и дочь.

– Папа! Папочка! – Алиса бежит к Толику.

Он обнимает дочь, целует в щеку. Кружится с ней вокруг своей оси. Как сцена из фильма. Со стороны мы, наверное, в этот момент выглядим как идеальная и любящая семья. Только на самом деле это неправда.

– Нравится тебе здесь? Это единственное место, где вместо гальки песок. Для тебя специально завезли. – Толя сверкает белозубой улыбкой.

– Правда? – округляет глаза Алиса. – Только здесь? Я думала, везде…

Отель, может, и не самый дорогой, но кусочек пляжа с песком. Если пройти чуть подальше, опять камни.

– У-у-у, сразу видно, что из гостиницы ты почти не выбиралась, да?

– Я же болела, пап. Только сегодня уговорила маму выйти на улицу…

– Ну мама у нас любит перестраховываться. – Толя бросает взгляд в мою сторону.

А мне хочется убежать от него. На край света. Или от себя. В жизни сейчас самый настоящий хаос.

– Пойдем, покажу наш замок. – Алиса тянет Толю за собой.

Я медленно иду следом.

Как отец и сын Толя – большой молодец. Но в отношениях со мной… Все-таки в какой момент они изменились? Винить только мужа в том, что он превратился в циничного кобеля, глупо. Надо было обращать внимание на детали и делать выводы, а не отмахиваться от участившихся в последнее время командировок и бесконечных задержек на работе. Нервный тоже был. Я думала, это стресс из-за большой ответственности. Да. Тянуть и семью, и любовницу тяжеловато. Еще и работать, и отцом успевать быть…

Алиса вкладывает в ладонь Толи несколько ракушек. Он прячет их в карман, гладит дочь по голове, взъерошивая светлые кудряшки, и просит насобирать еще. Хвалит наш замок. Алиса убегает, а муж, поднявшись с песка, подходит ко мне.

Внимательно осматривает, сдвигает недовольно брови.

– Что за история с ограблением? Специально придумала?

– Зачем мне это?

Так себе приветствие и первые минуты встречи двух любящих друг друга людей.

– Что произошло? Откуда это?

Толя грубо хватает меня за подбородок, удерживает с такой силой, что не шелохнуться, разглядывает шею.

– А что это, по-твоему?

– Таня! – рычит он.

– Отметины есть еще на руках и коленях. Денег же не осталось, меня обокрали, а до отеля добраться надо… С таксистом пришлось расплачиваться. Натурой. Сначала не понравилось, потому и синяки…

Хватка мужа становится сильнее, в его глазах полыхает ярость.

Мне бы заткнуться, но я тоже в гневе. Сама же от отчаяния кинулась в объятия разрисованного. Не хотела на самом деле… Я вообще свою жизнь иначе представляла. Ее будто на мелкие клочки разорвали и развеяли по ветру.

– Рас-ска-зы-вай, Татьяна, – по слогам произносит муж.

– Что рассказать? Что какой-то недоумок, так же как и ты сейчас, вцепился в меня и обокрал? Швырнул на асфальт со всей силы? Неравнодушные прохожие пришли на помощь. Документы вернули, а деньги нет. Пару тысяч, правда, удалось снять с карты, бюджет ведь теперь урезан. Спасибо твоей маме, одолжила свою карточку, и я купила Алисе лекарства. Но тебя болезнь дочери явно меньше интересует, чем моя интрижка с таксистом?