– Завтра уйду. Успокойся.

Жилец решил вскипятить нам чай, а я сел на табуретку, дабы доесть чебурек. Второй табуреткой нам служила перевёрнутая пластиковая бочка от какой-то строительной смеси. Кажется, тот ремонтник ранее был в квартире, но после что-то пошло не так, и он не вернулся (скорей всего, его вернули на историческую родину). Пока я размышлял над этим, жилец налил нам чай, занырнул рукой в высунутый в окно пакет и достал оттуда мою шоколадку.

– Напомни, куда ты уходил, – начал он диалог, присев на перевёрнутую бочку.

– Устраиваться на работу, – ответил я.

– Что делаешь?

– Даже сказать стыдно… занимаюсь всякими псевдо-магическими штуками: гадаю, отвечаю на вопросы, предсказываю будущее.

– А мне предскажешь? Ну, по-блату.

– Это всё развод на деньги. Вообще, не хочу этими приворотами заниматься. Неэтично это как-то. Хоть и не верю во всю эту шелуху.

– Для наших мест и времён привороты – это нормально.

– Ты веришь в это?

– Нет. Я, как это модно сейчас, аметист. Но ты не переживай. Поработай, опыта наберёшься для столицы, заработаешь на сигары, алкоголь и булочки, а потом, глядишь, по карьерной лестнице пойдёшь, бизнесменом станешь или депутатом. Там уже денег будет хватать на вино, девиц и марципан. Обманывать людей – это же целое искусство! Искусство в массы, как говорится, деньги в кассы.

– Ну, раз девицы и марципан, то можно.

– Можно и козу на ходу.

И снова нависла гробовая тишина. Я с негодованием смотрел на жильца, он задумчивым, почти философским взглядом глядел в окно.

– Ладно, – прервал тишину я, – я пошёл спать.

Кроватью мне служил спальный мешок, лежащий под раскладушкой. Я занырнул внутрь его (сам же мешок расположил в противоположном углу от раскладушки), поставил будильник и лёг спать.

Ночь пролетела незаметно. Казалось, что вообще не спал – будто только закрыл глаза, как сработал будильник. Жилец лежал на раскладушке, смотрел в смартфон. Я отключил будильник, поднялся и поплёлся в ванную комнату, после чего двинулся в сторону кухни, где уже сидел жилец и доедал остатки моей еды.

– Плесни-ка мне чайку, – заявил жилец.

– Ты собираешься в плаванье? – поинтересовался я, попутно наливая нам чай в пластиковый и керамический стаканы.

– Не. Сегодня дома побуду. Хорошо тут у тебя, атмосферно как-то. До тебя я жил с бабкой на её пенсию.

– Надеюсь, что со своей бабкой?

Жилец пожал плечами. Я же немного поник, ибо стал не уверен: шутит ли мой сожитель или просто невменяемый (а ведь бабуля предупреждала, что по столице ходит много сумасшедших (так и говорила: все сумасшедшие, внучок, съезжаются в столицу, деньги зарабатывать)).

– Когда жил с бабкой, был не очень, – сказал жилец, – а теперь вот возмужал, теперь секс, можно девиц одним взглядом клеить.

Я промолчал, лишь в очередной раз с негодованием посмотрел на жильца. Тот снова бросил свой одухотворённый взгляд в окно и продолжил:

– Так хочу куда-нибудь рвануть. Люблю всю эту аэропортную атмосферу. Жуть, как люблю. Чисто по-масонски.

– Так, понятно, – на выдохе произнёс я. – Я, пожалуй, доем на работе.

– Хотел обриться на лысо, чтобы лысина сияла на солнце, как глаз Саурона. Но это было слишком жестоко по отношению к себе. Пацаны-пикаперы бы не поняли, осмеяли.

Я покачал головой, поднялся с табуретки, накинул на себя свои вещи, которые аккуратно разложил на батарее, дабы не помялись, и покинул помещение.

На пороге ИП «Сглазики» стоял директор, курил сигарету и задумчиво смотрел на то, как я приближаюсь. Меня нагнал тощий и вместе мы подошли к директору.

– Фантазёры подтянулись! – восторженно заявил директор, даже как-то задорно, что контрастировало с его грустным взглядом. – Я вас сегодня повышаю.