Библия сценариста. 365 заповедей идеального сценария Алисса Венц, Пьеррик Бурго

«Сам по себе». Тони Гатлиф (2009)

«Начните с того, что отпилите ветку, на которой сидите…» – так можно сформулировать первый пункт. Иначе зачем издавать книгу из 365 «законов», если первый же совет— не следовать им? Дело в том, что написание романов или сценариев— это не наука, а искусство, которое требует новаторства и пробных шагов, иначе творческий процесс превратится в выполнение упражнения по учебнику в соответствии с критериями, уже разработанными другими, и результатом станет бледная копия «по образцу такого-то». Сформулированные здесь «законы» послужат скорее инструментами, чем правилами, и порой будут противоречить друг другу. В сценарии, как и в любой художественной практике, необходим критический подход, а также исходная оригинальность: «Давать советы— всегда ошибка, ведь хорошего совета тебе не простят никогда», – шутил Оскар Уайльд. Однако беспричинно, без цели ломать установленные правила бессмысленно, это ничего не дает. Безоговорочно следовать готовым рецептам— глупо, но не стоит и полностью игнорировать законы кинематографа, поскольку, чтобы их нарушать, нужно хорошо в них разбираться. Музыкант, использующий диссонанс, осознает, что звуки диссонируют, и намеренно выбирает именно их. Точно так же повар добавляет перец чили не просто, как если бы это был случайный порошок; он знает вкус всех ингредиентов и их принадлежность той или иной национальной кухне, он понимает, какие ассоциации созданные им вкусы вызовут у его клиентов в зависимости от их собственной кулинарной культуры.

А. В. и П. Б.

«Призрак». Роман Полански (2009)

Сценарий в отличие от романа или картины – это изменчивая, подвижная форма, преходящий материал, являющийся частью длительного процесса. Он претерпевает значительные изменения, продвигаясь от первоначальной идеи до утверждения готового фильма— после монтажа, сведения звука, цветокоррекции и окончательных решений режиссера. Этот процесс может занять месяцы и даже годы: написание сценария— всего лишь один из вспомогательных этапов. После того как работа над фильмом закончена, сценарий сразу же отправляется в корзину для мусора, а если и публикуется, то зачастую в переработанном виде, адаптированном к реальности существующего фильма. Паскаль Боницер[2] и Жан-Клод Каррьер[3] подчеркивают эту неотъемлемую нестабильность объекта-сценария, его запрограммированное устаревание: «Сценарий – это переходное состояние, преходящая форма, которой предписано измениться и исчезнуть, подобно гусенице, превратившейся в бабочку. Когда фильм уже снят, от гусеницы остается лишь сухая, бесполезная шкурка, которой суждено превратиться в пыль. Сценарий больше не нужен: не пренебрегайте им, но и не сакрализируйте его. Ему предстоит стать чем-то иным по сравнению с тем, чем он был, подобно тому, как в фильме “Миссия невыполнима” поступало предупреждение: “Это сообщение самоуничтожится через пять секунд”» A. В.

Каррьер и Боницер категоричны: «Воображение – это мышца, а потому его можно тренировать, как память, или подобно тому, как пианист разминает пальцы»[4]. Желание писать сценарии – это стремление к вымыслу, к повествованию. Такое желание выходит за рамки как письменной, так и кинематографической формы; скорее это аппетит к историям любого рода и способам передавать реальность или переписывать ее, вкус к искусству повествования. Поддерживать это желание— значит ежедневно заниматься письменными, устными или мысленными упражнениями; наблюдать за миром через призму стремления сочинять. Чтобы тренировать воображение, продолжают Боницер и Каррьер, «необходимо применять его на практике. Приходится ежедневно заставлять себя, например, основываясь на различных фактах, прочитанных в газете, придумывать ситуацию, начало повествования и видеть сюжеты повсюду». Тренируйте мышцы воображения: возьмите за привычку фантазировать о жизнях всех, кого вы встречаете. С кем этот человек разговаривает по телефону? Как давно знакомы те две женщины за столиком в кафе? Весело пересказывайте истории своим друзьям, придавая рассказам форму анекдота. Всегда будьте готовы переосмыслить мир и представить результат в виде сценария. А. В.

Однако тяга к повествованию часто возникает из наблюдения за реальностью. Вы становитесь свидетелем ссоры на улице и пытаетесь понять, в чем дело. За ужином завязывается разговор о судьбе того или иного человека, его радостях и горестях, о реакции на них окружающих людей, и эти личные истории дарят вам богатые сюжеты будущих повествований. В кафе пара за соседним столиком раскрывает свою любовную историю, и вы невольно присутствуете на их свидании… Друзья рассказывают о своем видении жизни, о влюбленностях и неприятностях, и вы не можете не представить, какие вымышленные персонажи из них получились бы. Бесконечный семейный ужин раздражает вас, но конфликты и недосказанные слова обостряют воображение, и вот ваша скука превращается в желание написать историю. Вы улавливаете забавные или трагические фразы, произнесенные незнакомыми или близкими людьми, и записываете их, думая о будущих репликах. В этом и есть смысл работы сценариста: быть любопытным, внимательным и наблюдательным. Проявляйте интерес к реальности и не теряйте ни крошки из того, что происходит вокруг вас со знакомыми и незнакомыми людьми, дома или в гостях, в любом месте, в любое время, с кем угодно. Обращайте внимание на все и всех. Прислушивайтесь и присматривайтесь. А. В.

Это удача, если не сказать благословение: сценарист, как и все рассказчики, имеет возможность превратить свои неудачи в сюжеты. Воспринимайте выпавшие на вашу долю испытания как материал, как питательную среду; это позволит отстраниться от них, преодолеть их, взглянуть на них со стороны, дистанцированно, с любопытством и художественным интересом. Вы станете своим собственным объектом наблюдения; ваша боль обернется богатством. Превращайте горести в сюжет, а конфликты – в добротные сцены. Найдите форму, соответствующую вашему душевному состоянию, – художественную, самодостаточную, последовательную, доступную для понимания незнакомой аудиторией.

Отсюда не следует, что нужно быть несчастным, чтобы стать сценаристом… Впрочем, судите сами! А. В.

Франсуа Трюффо, снимая серьезный любовный роман «Соседка» (1981), с юмором заявил, что Катрин Денев, с которой он разошелся в 1970 году, могла бы потребовать от него гонорар за авторские права. Но сценарий фильма не автобиографичен. Изначальная ситуация «Соседки», когда двое бывших любовников случайно переселяются в соседние дома, и ее фатальный исход— чистая фантазия. Исповедален только творческий импульс. Разумеется, все зависит от ваших намерений; но, если вы решили использовать в качестве материала собственные страдания, не считайте, что должны достоверно их излагать. Проявите изобретательность и искажайте реальность – вы не обязаны быть честными по отношению к своим несчастьям, а в вымышленном сюжете возможно все.

Вы вправе изменить свои горести до неузнаваемости: смягчить их, чтобы выставить на посмешище и придать им комический эффект, или, наоборот, усилить до трагизма. Идея трансформации имеет решающее значение: художественный результат обязательно предполагает переписывание, утверждение новой формы, которая является чем-то большим и отличным от исходного материала. История для зрителя – это обязательно вымысел и отказ от пустого созерцания: вы же пишете свои произведения не для одного себя. А. В.

«Соседка». Франсуа Трюффо (1981)

Вот насколько значим выбор темы, когда вы пишете. О чем вы хотите рассказать? Какую тему затронуть? Необходимо задать себе эти вопросы. Помимо желания поделиться историей, очень важно найти тему: вы излагаете сюжет, да, но о чем именно вы говорите? Какие вопросы хотите поднять? Какую тему— общественную или иную – вы выбрали и определили?