3.2.2. Эпоха мануфактурной книжности (XVII–XVIII вв.) складывается из трех социально-культурных поколений: допетровского, петровского и екатерининского. Поколения используют сходные коммуникационно-семиотические формы для выражения различного культурного содержания. Рассмотрим их культурно-исторические особенности.
МК-1. Допетровское поколение. XVII век, не случайно прозванный «бунташным», является «осенью русского средневековья», своеобразным культурно-историческим периодом, обладающим ментальностью, переходной от средневековой старомосковской модели к неокультурной петровской модели. В связи с этим поколение книжников «бунташного» века назовем допетровским. Допетровскую культурную элиту представляли аристократы и духовенство, вполне соответствующие нашим формулам интеллигентности и интеллектуальности – например, боярин-благотворитель Ф.М. Ртищев, искусный дипломат А.Л. Ордин-Нащокин, первый русский драматург и версификатор Симеон Полоцкий, его ученица царевна Софья, поражавшая иностранцев европейской образованностью. Центральным событием в духовной жизни допетровского поколения стал раскол русского православия, представляющий собой столкновение интеллектуальных и интеллигентских начал, воплощенных в честолюбивом интеллектуале-деспоте Никоне и консервативном интеллигенте-скептике Аввакуме.
Своеобразие духовной культуры допетровского столетия всесторонне раскрыто в публикациях академиков Д.С. Лихачева и А.М. Пащенко и является общепризнанным[161]. Существенным вкладом этого столетия в формирование российской библиосферы является становление мануфактурной книжности. Хотя продолжалось интенсивное производство манускриптов, особенно книг с красочными иллюстрациями (старообрядцы вообще не признавали типографские издания священными), русские печатники, тем не менее, выпустили в свет более 500 книг, в том числе светские сочинения С. Полоцкого, «Соборное уложение» (1649), «Учение и хитрость ратного строения», «Три чина присяг» и др. Разумеется, эти издания были адресованы интеллектному слою, ментальность которого существенно отличалась от ментальности старомосковских книжников. На ментальность допетровского поколения русских книжников зловещую печать наложила Смута (1598–1613) – первый опыт гражданской войны в России.
Причинами Смуты стали: политический кризис – насильственное и таинственное пресечение династии Рюриковичей, вызвавшее недоверие народа интригану Годунову, и подготовивший почву для самозванства нравственный кризис, превративший в обыденные явления ложь, клятвопреступления, убийства. В результате массовый менталитет «измалодушествовался», «поисшатался» и «обунташился». Смута стала суровым испытанием национального характера и интеллекта. Идеологема Святой Руси и Третьего Рима, выношенная интеллигентами-книжниками старомосковского поколения, утратила свою силу. Прежнее представление о государстве – вотчине самодержавного государя было вытеснено представлением о государстве как общенародном достоянии (государи приходят и уходят, а государство остается). Впрочем, уровень политической культуры был очень низок. Земские соборы, которые периодически созывались в первой половине XVII века, наполовину состояли из людей неграмотных, что свидетельствует о примитивности социального интеллекта. Правда, рост образованности и культурности россиян заметен во второй половине XVII века, чему немало способствовали контакты с украинскими учеными, укрепившиеся после воссоединения Украины и России в 1654 г. Украинские учителя преподавали в немногочисленных светских школах, инициативно открытых в некоторых московских монастырях. Несомненным достижением русского просвещения было основание в 1687 году Славяно-греко-латинской академии.