Библиотечная интеллектуальность – интегральное качество личности, включающее в себя на уровне соответствующего поколения русской интеллигенции а) образованность и книжную культурность, б) креативность, в) эгоистическое этическое самоопределение, допускающее насилие по принципу «Цель оправдывает средства» и исключающее поклонение Книге как абсолютной ценности.

Ясно, что в среде библиотечных интеллигентов нетрудно обнаружить, помимо гуманистов, также снобов, скептиков и конформистов, а среди библиотечных интеллектуалов немало деспотов и нигилистов, квазигуманистов и циников. Интеллигенты и интеллектуалы образуют высший, наиболее образованный и креативный слой библиотечной профессии, который мы назвали интеллектным слоем. Кроме того, можно выделить полуинтеллектный слой, состоящий из исполнителей, занятых рутинным репродуктивным трудом. Оба слоя распространяются не только на библиотечную практику, но и на библиотечное образование, библиотечно-библиографическую науку, библиотечную коммуникацию, управление библиотечной системой, короче говоря, на библиотечный и библиографический социальные институты.

Наши библиотечно-профессиологические исследования привели нас к следующим выводам. Во-первых, библиотечная профессия не однородна, а довольно разнообразна и включает в свой состав практически все типы интеллигентов и интеллектуалов. Во-вторых, в библиотечном сообществе преобладают интеллигенты-гуманисты, основой для формирования которых послужила, надо полагать, приобщенность к книжной культуре. В-третьих, библиотечная элита и библиотечная интеллигенция не совпадают по объему: можно возглавлять библиотеку, но не быть библиотечным интеллигентом. В-четвертых, библиотечная интеллигенция отчетливо дифференцируется на поколения, периодизацию которых логично связать с эпохами русской книжности, поскольку отличительным качеством библиотечного интеллигента, как мы неоднократно подчеркивали, является благоговение перед Книгой. В-пятых, культурно-исторические эпохи русской книжности коэволюционно связаны с историческими этапами зарождения и развития русской интеллигенции, о чем свидетельствует содержание следующей главы.

Более ста лет продолжаются споры о начале русской интеллигенции.