– Он жив, Аэлита! Он, здесь! – доносился вслед его чарующий голос.

***

– Аэлита, – спустя пару часов, я услышала через дверь его приятный баритон. – Я жду вас в своем кабинете, спускайтесь. Прежде, чем мы пойдем искать вашего отца, вам нужно запомнить определенные правила. В этом мире нужно хорошо ориентироваться и я помогу разобраться в нем.

Как бы я ни была возмущена и как бы ни сердилась на Арсения, но сидеть в запертой комнате ничего не делая и не предпринимая – был не мой вариант. Отец всегда повторял мне в детстве две пословицы: «Время – золото» и «Не откладывай на завтра то, что можешь сделать сегодня». И я всегда старалась следовать им.

Так и сейчас, я собралась с мыслями и, полная решимости, спустилась вниз.

Арсений стоял в дорогом прогулочном костюме около одной из многочисленных книжных полок и что-то искал. Когда я показалась в дверях кабинета, он любезно пригласил меня присесть на одно из пары удобных, мягких кресел с подлокотниками, расположенных чуть поодаль от письменного стола.

От такой любезности меня даже передернуло, но я старалась сохранять спокойный и хладнокровный вид. И как бы ни хотела сейчас накинуться на него, вцепиться в это необычайно красивое лицо, но я пока потерплю и выслушаю все, что он мне скажет.

И Арсений начал свой рассказ:

– Аэлита, вы можете представить себе бесконечную Вселенную? Абсолютно бесконечную, без начала и конца?

Тут я задумалась. Всегда ранее, когда я слышала об этом и старалась хоть на минуту представить эту самую бесконечность, я почему-то видела ее все время в каком-то замкнутом пространстве, в объемной фигуре, а конкретнее в кубе. А далее, за пределами этого куба, уже не представлялось ничего.

Я помотала головой и он продолжил:

– Так вот в этой бесконечной Вселенной существует такое же бесконечное множество миров, их настолько много, что представить это также невозможно, но это факт. Эти миры никогда не пересекаются и не пересекутся. Но у каждого мира существуют вот такие временные карманы, которые выпадают из обычного течения времени. И таких карманов может быть не один и даже не два.

– И вот теперь, Аэлита, представьте себе огромную паутину. Так вот, эти временные карманы находятся в одном измерении – я его называю Безвременье, официальное и общепринятое Вселенским Сообществом название Вневременность (Timelessness), и поэтому они связаны между собой, соединены тонкими нитями, как в паутине – определенными путями.

– Вы хорошо помните, как попали сюда? – и, не дожидаясь ответа, продолжил, – Вы проделали определенный путь и когда возвращались отсюда прошли этим же путем, но только в обратном порядке. Это ваша дорога отсюда в земной мир. Но нельзя забывать, что миров множество, а этот карман всего лишь одна из точек пересечения вот таких путей. И отклонившись от своего пути можно попасть в другой, похожий на этот карман, а затем и в совершенно иной мир. А вот, чтобы вернуться назад в тот, первоначальный карман, из которого можно попасть в свой мир, нужно проделать весь этот же путь абсолютно точно, иначе можно оказаться в третьем кармане, откуда шансы вернуться домой, в свой мир, будут равны нулю.

Арсений сел в кресло напротив и опустил голову.

– Вот так я и попал сюда много лет назад… Какой это карман по счету? Я не могу сказать, да и после третьего считать и пытаться что-то изменить уже не имеет никакого смысла – ты оказываешься все дальше и дальше, а шансов попасть в родной мир все меньше и меньше.

В его голосе слышалась невыносимая боль и горечь утраты:

– Жажда путешествий всегда манила меня, мне нравилось открывать и исследовать новые миры, но я увлекся. И, видимо, где-то допустил ошибку…