– Пожалуй, – усмехнулся Роол. – Одно обстоятельство в твоих страхах не учтено. Хотя это не должно быть известно никому и ты сам, надеюсь, постараешься забыть услышанное, но знай: сейчас в списке власти, что лежит в храмовом ларце, первым значится имя Граата.

– Вы даже меня удивили, – согласился Ноир.

– Тебя удивил, себя насторожил… Шторм, если таковой готовится, – мрачно отметил Роол, – будет топить в первую очередь не мою лодку, а как раз Граата. Собирай людей, мы возвращаемся на Гоотро. Немедленно. Где Тоими?

– Здесь, – шагнул от дверей сирена. – Я присматриваю за коридором, о владыка.

– Что дурного свершится в мире, если ты осмелишься меня именовать без этого нудного «о-о»? – ворчливо предложил Роол. – Как-то звучит неприятно, словно ты в постоянном удивлении. Детей нашел?

– Четверых, – живо откликнулся ученик хранителя. – Один лишний, то есть его нет в книгах замка, в списке учеников… Сирена с хорошим голосом, семнадцать лет. Я уточнил у наставников: числится погибшим. Они все убеждены в его смерти. Полностью, о… Владыка. Кормили сирену два стража, оба делали свою каждодневную работу под внушением. Я пригласил людей, мы проверили тайные помещения, я пользовался голосом и выявил два эха в тайниках, оттуда тоже забрали содержимое. Свитки у меня.

– Молодец, – ласково улыбнулся араави. – Все сделал даже лучше, чем я ожидал. Что ж, отплываем. Охрану не оставлять. Ноир, тебе хватит времени до заката, чтобы создать здесь полное забвение?

– Сирены есть, отчего не сделать, – согласился хранитель. – Они будут уверены, что всегда оберегали пустой замок. Я прослежу лично и постараюсь вас догнать, если немного задержусь. Тоими, остаешься первым за спиной, береги владыку.

Ученик гордо кивнул. Его до сего дня ни разу не оставляли настоящим главным хранителем! И юноша старался изо всех сил. Подставлял плечо, открывал двери, подозрительно щурился на каждого, даже на своих же стражей, голосом проверял коридоры впереди…

Солнце соткало золотую дорожку бликов и взялось уплотнять ее, добавляя в узор багряные и бурые нити, когда лодки покинули прибрежье замка и, выстроившись в полный защитный порядок, заспешили к столичному Гоотро. Рулевые отбивали ускоренный ритм гребли: хранитель распорядился утром сменить уставших гребцов на первой же храмовой пристани в водах срединных островов, вполне верных Роолу.

– Араави спешит и желает одолеть путь за семь дней, – так сказал людям Ноир.

Владыка не вмешивался в дела своего хранителя. Он давно и твердо уверовал: этот сирена служит именно храму и никому более. Зачем же его унижать, поправляя по мелочам и прилюдно? Конечно, семь дней – очень мало. Течение здесь сложное, мелкие островки и мели натыканы так, что даже с наилучшими гребцами и опытным рулевым не разогнаться. Погода тоже не радует, как и ветер. Но стараться гребцы просто обязаны, потому что покинуть воды восточной ветви важно в кратчайший срок. Да и на Гоотро теперь, судя по всему, неладно. Посох обжигал руку, как щупальце медузы. Посох, вздумавший общаться с владыкой, буквально кричал: беда! Где-то на Древе готовится большое дурное дело… Далеко отсюда не дотянуться и не вмешаться. Роол долго ворочался, стараясь, как он в шутку говорил лекарю, поймать покрывалом ускользающий сон. Ровный ритм гребли утомлял, тревожил. Плеск воды казался настороженным. Даже наступивший недавно выгодный штиль после порывистого встречного ветра не радовал. Роол отчаялся переспорить старость, дергающую жилы на ногах, и позвал Тоими:

– Лечить обучен?

– Да, о… То есть владыка.

– Ноир учил? – подозрительно уточнил Роол.