За две недели он так меня достал, что я готов был сбежать из дома и вообще из города. Если быть честным, то я даже собрал кое-какие вещи, выбрал направление и набросал первоначальный план соей дальнейшей жизни в скитаниях. Так же я не исключал возможности утопиться в той же реке, чтобы меня оставили в покое. Однако утопление я оставил, как последний козырь, на случай не удавшегося побега или возникший в его ходе непреодолимых проблем. В день, когда я был в шаге от побега, перед нашей калиткой показался тот самый парень. Я припомнил, как он вытащил мое почти бездыханное тело из воды, как в такой холод нырял в поисках Витьки. А также представил, что будет с ним, когда отец доберется до него. Задыхаясь от ужаса, я выбежал навстречу Ивару.

– Беги и больше не приходи! Тебе нельзя здесь показываться! Отец вбил себе в голову, что ты утопил Витку! – Громко шептал я.

– Да знаю я. Приходи на то место, поговорим. – Ответил он, шлепнув меня по плечу, словно передав эстафету, и убежал.

Я предупредил маму, что прогуляюсь до училища, уточню группу и расписание на первое сентября, и пошел к речке на «то самое» место. Ивар уже стоял на берегу и смотрел на воду.

– Привет. – Окликнул я.

– Привет! Меня Ивар зовут, кстати. А тебя как? – Спросил он, поворачиваясь ко мне.

– Меня Сергей. Что за странное имя, Ивар? Ты – иностранец, что ли?

– Имя как имя, славянское. А я – такой же русский, как и ты.

– Ясно. – Я пожал плечами.

– Ну, спасибо тебе, Сергей, за то, что объявил меня во всесоюзный розыск. – Улыбнулся он.

– Прости, случайно вышло. – Промямлил я.

– Да? И как же? – спросил Ивар, все еще улыбаясь.

– Отец позвал сюда на рыбалку, мы отдохнули, наловили рыбы и я разоткровенничался. До этого я никому не говорил, что был не один….

– Да, ничего не скажешь, отцы умеют дать под ребро. – Сказал он.

– Он испортил не только отдых, но и наши отношения. Мы теперь как чужие. Не просто чужие, а следователь и подсудимый. Хотя, нет, скорее – уже осужденный. – Сказал я и на глаза навернулись слезы.

– А с чего ты взял, что его утопили, он же сам утонул? – Спросил Ивар.

– Это отец так считает.

– Странный он у тебя. Все ведь произошло на твоих глазах? Ты же никого не видел? – Удивился Ивар.

– Я отвернулся… – Ответил я и заплакал.

– Я ведь тоже никого не видел. Если бы там кто-то был, он должен был бы доплыть до берега и выйти незамеченным. – Пожал плечами Ивар.

И тут я заплакал во всю душу и кинулся к нему на шею. Под гнетом отца я почти поверил, что Ивар мог быть причастен к смерти Витьки. Меня очень угнетали мысли, что человек, спасший меня, убил моего брата. А тут меня осенило:

– Ты был сухой!!! Ты был сухой!!! Ты был в одежде, в сухой одежде!!!

– И что такого? – Удивился Ивар. – Я просто шел мимо.

– Во-первых, брат был пловцом и любителем подраться, без боя ты бы его не утопил. Во-вторых, чтобы доплыть до берега, вытереться и одеться нужно время. К тому же у тебя такая копна волос, что ее и сейчас сушить не меньше часа, а тогда было очень холодно, а у тебя были сухие волосы, я это точно помню, потому что обратил внимание на твою пышную прическу. Не мог ты за доли секунды утопить Витьку, переодеться и высушить волосы! Я скажу об этом отцу, и он поймет, что ты непричастен!

– Он поймет, что мы встречались. – Ответил Ивар. – Если человека заклинило на чем-то, его простыми доводами не убедить. Лучше не говори, что видел меня, а то он еще больше начнет тебя доставать, подумает, что ты знаешь, где меня найти.

– Точно. – Сказал я.

– Ладно, Серега, мне пора.

– Мы еще увидимся? – Спросил я.

– Конечно! Раньше, чем ты можешь себе представить. – Засмеялся Ивар и ушел.