Да, эта работа тоже получилась достойной. Виктор осознал это в полной мере, сделав последний мазок. И Софья, несмотря на свою неприязнь к такому виду искусства, не могла не согласиться с Виктором. Он не расценивал это как то, что на следующий день она по доброй воле разденется перед мольбертом, но был бы рад такому раскладу событий. Он обнял ее, прижал к себе крепко-крепко. Ощущал неровности ее тела, и все сильнее утверждался, что ему необходимо передать это на холсте. То, что он так боготворит в жизни, без чего жизнь станет горем должно запечатлеться навеки. Если нашелся покупатель на прошлую картину, тем более найдется и на новые, которые пока имеются только в его мыслях. Пусть все сложится хорошо, и он воплотит идеи в жизнь.

Виктор сообщит ей о своем непреодолимом желании не сегодня, и даже не завтра. Ему требовалось время, чтобы рука отдохнула от предыдущей работы и мозг расслабился. Картину он выставил на продажу, но на нее вот уже второй день не находилось покупателя. Софья переживала по этому поводу намного сильнее Виктора, и теперь, когда она переживает стресс, состояние и настроение ее нестабильно, идеальным было бы надавить на больное, поставив ее перед фактом. Как бы начать давить на нее морально, дабы получить ее обнаженное тело. Виктор, несмотря на все несогласия и трудности, продолжает любить ее, поэтому ему не хочется заставлять ее делать то, что хочет он – силой. В его понимании физическое насилие ни к чему хорошему не приведет, да и к тому же карается законом. Рука не поднимется ударить его любимую Софью, которая столько лет доставляла ему радость одним своим присутствием, делала ветер теплым, а пасмурную погоду солнечной. Моральное насилие – совсем другое, оно не сравнится с физической болью. Считал, что является менее опасным, менее злым и причиняющим меньше вреда. В самом деле, разве не так? Животные специально выходят на дорогу, чтобы перестать испытывать физические страдания. Домашних животных усыпляют. Софья не перестанет его меньше любить, если потерпит моральное насилие ради нескольких картин. Более того Виктор и не считал это насилием. Лишь позирование, да, без одежды. А раньше было как? Точно также молодые девушки позировали художникам, они знали, на что идут, знали, что их потом увидят ценители или просто любители со всей планеты, увидят их сокровенные, тайные части тела, что в обычной жизни человек видит только в зеркале. Но кто увидит Софью? У Виктора были покупатели, но это не значит, что его можно было назвать известным. Картину купят, и кроме самого заказчика, и, быть может, нескольких его знакомых, ее не увидит никто. Отчего же Софье так переживать?!

«Раннее утро», как он назвал то произведение – купили. Радостно стало Виктору на душе, но счастье было недолгим. Все равно, что в холодильнике было много еды, все равно, что дома было чисто, грусть забралась в его душу.

– Знаешь, почему эта картина так долго продавалась? – как-то, в самый разгар дня спросил Виктор.

Она покачала головой.

– Да потому, что ты должна была быть голой. Никому сейчас не интересно нижнее белье! Его везде навалом, а вот обнаженных девушек, да еще и красивых нигде не найдешь. – Софья тогда казалась совсем маленькой, будто была на десять лет моложе.

– Я не хочу. Не хочу с тобой спорить, но и позировать без всего не стану.

– Хорошо. Я сам найду женщину, возможно, за деньги, которая согласится позировать мне так, как я хочу.

Софья побледнела при таких его словах. Он ударил по ее больному месту. Она любила себя больше, чем всех вместе взятых людей, и чувство собственного достоинства в разы превышало все остальные. Она уважала себя и не потерпела бы действий против своей воли. Поэтому эта фраза Виктора очень ее разозлила.