Господи, за что Ты приговорил человека к этой вечной каторге?!

Представляю себе шар Земли в голубом ореоле, он кружится в тёмном, мерцающем звёздами пространстве без границ. Так красиво… Вглядываюсь, пытаясь различить оболочку биосферы – нарост кудрявой плесени на теле Земли. Выращивая плесень в пробирке, биологи называют её «культурой» – интересное совпадение.

Это место человека. Здесь мы рождаемся и умираем, здесь мы суетимся, и отсюда вглядываемся в бесконечность, силясь выпрыгнуть из собственной шкурки, из своей микроскопической среды. И это желание тоже заложено в нас как оборотная сторона нашей малости и ограниченности. А как выпрыгнуть? Полететь что ли в космос? Но когда я сейчас внутренним зрением разглядываю Землю, то где я?

Механизм психического выпрыгивания, волевого перемещения себя во времени и пространстве впаян в нас с самого начала. Наверное, для всякой нашей потенции уже существует орудие, инструмент осуществления, но надо его почувствовать, отыскать в себе. Мы желаем лишь того, что можем осуществить, только надо догадаться, как.

Чего я сейчас хочу? – Хочу уйти от тошноты повторов, от «дурной бесконечности» жизни, хочу неповторимости ощущений, потому что в ней предчувствую радость. Когда ко мне чаще всего приходит радость? Да вот, когда утром так просыпаюсь и понимаю что-то, над чем прежде ломала голову. Значит, моя радость – это ощущение себя в новом, более совершенном качестве: искала и нашла, хотела стать и стала. Тогда по всему телу поток счастья, прекрасная щекотка, и нельзя удержать смех.

Но как это сделать?

Прислушиваюсь к себе, зная по опыту, что так можно услышать, увидеть, почувствовать ответ, – нужно замолкнуть, внутренне опустеть и дать войти чему-то извне, а может, изнутри.

Сделала.

Пришло что-то вроде тихой нежной усмешки – так улыбаются, успокаивая нервного ребёнка.

Нет, не может быть, что бы жизнь была задумана так жестоко и … глупо (прости, Господи). Это ошибка моих ощущений, это я чего-то не понимаю. Я – человек, кусок мяса с кровью, в котором гуляет страсть и произвол. Мне свойственно ошибаться. Но я – человек, я могу упорядочить свой хаос. Могу думать и ощущать иначе, чем думаю и ощущаю сейчас. Для проникновения в пространство смысла необходимо усилие мысли и чувства.

Надо подумать.

Меня страшит однообразие жизни. Но бывает ли в природе два одинаковых облака, камня, цветка, животных, человека? Какое странное смятение мы испытываем каждый раз при виде близнецов: «не может быть, чтобы двое были совсем одинаковы»! И только отыскав различие, успокаиваемся. Почему? Потому, что буквальное повторение не совместимо с нашим внутренним априорным знанием Абсолюта, Чей арсенал идей и форм бесконечен по определению. Это у нашей скудости – механическая штамповка, репродукция, серийный выпуск. У Него – всё неповторимость.

Только махнешь ресницами, а звёзды уже встали иначе, ветер переменился, успел обрушиться километр водопада, новый запах проник в горло, вдох обновил кровь, сердце стукнуло, хлопнула дверь, кто-то принял решение, переступил порог, мысль метнулась и вернулась, как мячик на резинке, притянув новый смысл, который, быть может, перевернёт всю жизнь…

Ощущение повтора идёт от искусственного самоограничения. Мы бессознательно отказываемся принять во внимание огромную массу постоянно присутствующей информации, мы отпихиваемся, отгораживаемся от неё.

Почему?

Это понятно: потому, что страшно. Страшно чувствовать, что каждую секунду прикасаешься к невидимому, разговариваешь с вечностью, плаваешь в бесконечности. Страшно терять привычную житейскую координацию. Страх – спасительная реакция инстинкта самосохранения.