– Спускайся вниз! – указываю я, но она либо не понимает меня, либо ей все равно, потому что она выходит на палубу и оглядывается вокруг с удивлением или шоком, я не могу точно определить. Я снова зову: – Бриттани!

Наконец она поворачивается и смотрит на меня.

– Прости! Я просто не могла оставаться там, внизу! – кричит она в ответ, качая головой. – Не зная…

– Ладно, теперь ты знаешь! – Я не оставляю попыток перекричать шторм. – Это чертовски страшно!

Она смеется, хотя выглядит бледной и позеленевшей, и я подхожу ближе, подталкивая ее обратно к двери каюты.

Все происходит очень быстро.

Вот я стою на ногах, вытянув руки перед собой, а в следующую секунду яхта дает крен, мои ноги соскальзывают, и я падаю.

Палуба наклоняется, и я вижу, как рядом со мной вздымается белая пена. Я скольжу в ее объятия.

НЕТ!

Это единственная мысль в моем обезумевшем от страха разуме: «Нет, нет, нет, НЕТ, НЕТ, НЕТ!»

Мои ноги барахтаются на мокрой палубе, отчаянно пытаясь найти опору. Я хватаюсь за трос, обмотанный вокруг пояса; натягивающийся нейлон разрывает кожу пальцев.

Я слышу отдаленный хлопок, и на секунду мне кажется, что это сломалась косточка в руке. Только когда напряжение вокруг талии ослабевает, я понимаю, что лопнула веревка.

Больше я ничем не привязана к яхте.

Мои руки щиплет, они мокрые от морской воды и крови, но я упираюсь обеими ладонями в палубу, пытаясь остановить скольжение в никуда. За мной тянутся красные полосы, и я словно издалека наблюдаю, как вода окрашивает их в розовый цвет и смывает.

Я сильнее цепляюсь руками, хотя ухватиться не за что, и затем моя нога сильно ударяется о борт. Вот за бортом оказывается моя лодыжка; голень, ступня болтаются в пустоте. Я продолжаю скользить…

Еще один резкий крен, и я сползаю ниже.

«Сюзанна» выравнивается как раз в тот момент, когда меня вот-вот окончательно выбросит за борт, и я отползаю подальше от края, тяжело дыша.

– Лакс! – Я слышу, как Бриттани кричит, и краем глаза замечаю, что она пытается подойти ближе.

Мои руки ноют. Думаю, я могла сломать палец на ноге, но все равно вскакиваю, отталкивая девушку. Она, спотыкаясь, возвращается в каюту, а я закрываю дверь, прислоняюсь к ней. Колени подгибаются, и я падаю на палубу.

За считанные секунды из испуганного живого человека я превратилась в почти мертвого.

Я ищу Нико сквозь ветер и дождь, но теперь, когда я сижу, он скрыт от моих глаз. Интересно, видел ли он, как я чуть не упала за борт?

Не думаю, что он мог что-то сделать. Но, тем не менее, я слышала только крик Бриттани, а не его.

Первым стихает ветер, затем дождь, пока не превращается в мелкую морось, а после… все просто заканчивается.

Кажется, буря утихла так же быстро, как и появилась, небо над головой внезапно снова становится голубым, а не свинцовым, и на нас падают яркие лучи солнца. Все кончено.

Я все еще сижу на палубе в дождевике, обливаясь потом, и пытаюсь осознать, как быстро все изменилось. Нико за штурвалом смеется, расстегивая куртку.

– Господи Иисусе! – Он проводит рукой по волосам, стряхивая капли воды. – Это был сущий ад.

Так оно и было, но Нико говорит это с таким весельем, что мне кажется, он на самом деле не осознает, насколько страшно мне было, в какой опасности я оказалась. Я чувствую, как гнев закипает внутри, давит на грудь, заставляя руки дрожать. Я преодолеваю небольшое расстояние между нами.

– Мы могли погибнуть! – рявкаю я. – Я чуть не погибла. Ты хоть видел, насколько бесполезной оказалась эта чертова штука? Меня чуть не вынесло за борт! – Я поднимаю потрепанный конец своей страховочной веревки, и он хмурится, зажимая его между пальцами.