– Предлагаю отдать городу Дикий дом, – заявила Илайн, вникнув в суть дела. – Пусть развлекаются.

Она шутила, чтобы скрыть растерянность и тревогу. Они еще не оправились, не успели встать на ноги после недавней войны с Браденом, как их снова ударили под дых. Все это и многое другое читалось в голосе Илайн, ее выражении лица и нервных шагах, которыми она меряла комнату.

– Судя по дате письма, Флори с сестрой приедут послезавтра, – сказал Риз, чтобы прервать напряженное молчание.

– Пока ты будешь в Охо. – Илайн даже не взглянула на него. Отвернулась к окну, словно заметила на улице нечто любопытное.

– Попрошу Флинна, чтобы встретил их.

– С этим я и сама разберусь. Лучше предупреди Ма, что у нее будут гости.

Илайн всегда подчеркивала, что единственная хозяйка здесь Ма, а дом Уолтонов – временное пристанище для них. С тех самых пор, как его безлюдь погиб в пожаре, Риз нигде больше не чувствовал себя дома. Даже уютное жилище на берегу, где они с Илайн провели осень, не стало ему заменой, и, спасаясь от зимних холодов, они перебрались в город.

Ма вела хозяйство, Саймон управлялся с домашними делами, пока Риз пропадал на службе, а Илайн – в лаборатории. Они были слишком разными, чтобы ужиться под одной крышей. Невзирая на это, Ма и Саймон, обретшие друг друга, пытались слепить дружное семейство, наверстать упущенное и создать, наконец, то, чего все они были лишены долгие годы. Риз понимал, но не разделял их стремление; он давно вырос из мечты о заботливых счастливых родителях и еще не обрел мечту стать одним из них. Зависнув где‑то между, он планировал строительство нового безлюдя, который смог бы назвать своим домом и где Илайн чувствовала бы себя полноправной хозяйкой.

Риз подошел к ней и обнял за плечи, не найдя подходящих слов. Она не отреагировала, словно обратилась в камень. Чтобы оживить ее, он коснулся губами плеча, выбрав место, свободное от жемчужных нитей.

– Если хочешь меня задобрить, сделай, что собирался. – Проворчала Илайн, и он замер, вспоминая, что обещал ей. Построить дом? Восстановить их общее дело? Расплатиться с Охо? Прежде чем он высказал одно из своих глупых предположений, Илайн повернулась к нему. Ухмылка скользнула по ее губам, а после она прошептала: – Сними с меня это дурацкое платье!

Дарт

К утру стало очевидным, что Флори пропала. Ее оброненную корзинку нашли в проулке, рядом с прачечными, принесли в домографную контору, водрузили на стол.

– Вот, – объявил Этьен, делясь результатами ночных поисков. – Это ее?

Дарт подтвердил.

Он только что приехал из дома Гленнов, где все семейство уговаривало его остаться, чтобы отдохнуть и дождаться новостей от следящих. Пользуясь дружбой с их командиром, господин Гленн надеялся получить сведения из первых рук. Однако Дарт не рассчитывал на помощь тех, кто недавно, выполняя приказ властей, был готов выпотрошить его, как рыбину. Ребра еще помнили удары форменных сапог, лицо болезненно ныло. Даже целебная мазь от Бильяны не справилась с ушибами, и на этом Дарт оставил попытки заботиться о себе. А потому, наплевав на сон, вернулся в контору, где и встретил Этьена – лучшего ищейку, кому он мог доверить важное поручение.

– И куда ведет след? – спросил Дарт.

– Да как там поймешь? Щелок весь нюх отбил, – фыркнул Этьен и почесал нос когтем, не исчезнувшим после обращения. Чем дольше лютен находился в своем втором обличье, тем медленнее и неохотнее тело возвращалось в прежний вид. Поиски заняли всю ночь, и лисьи повадки прочно закрепились в нем. – Я и так принес тебе больше, чем все остальные.