Но, как ни странно деда тоже не было и Нинка вопреки собственным ожиданиям даже расстроилась этому факту. Дед конечно был явно «того», но шло от него какое то тепло и спокойствие, что ли…

Немного постояв посреди улицы Нинка решила, что таки нужно вернуться к Светке и договорить, а то как то неловко они расстались, да и возвращаться в провонявший дихлофосом дом, просто не хотелось…

Свороток к озеру она миновала почти бегом, так же быстрым шагом прошла сады и вышла к магазину. У крыльца, как всегда толпился народ и на Нинку не обращал никакого внимания. Видимо к ее персоне, местные сплетницы уже охладели. Она шла мимо столпившихся бабок и теток, шла и не даже не смотрела на них, но вот то, что она услышала краем уха, заставило ее сбавить шаг и начать слушать уже внимательно.

Речь шла про Володьку и какую то огромную свинью, которая довела местного «Кулибина» практически до инфаркта. Если упустить все размытые и очень фантастические подробности, то получалось буквально следующее – вчера, в пору сумерек, пошел Володька к своему закадыке Витьку, что слыл на всю деревню первым самогонщиком. Цель визита была вполне ясна, но вот что случилось далее… Это то и стало причиной «стихийного митинга» на пятачке у магазина. Володька, приобрел живительную влагу и двинул домой, дабы вернуться в исходное состояние нирваны, но немного не дойдя до Старых садов (по дороге, что ведет с Выселок, места крайне непочитаемого в народе) решил, что можно начать дегустацию первосортного пойла. Уселся он прямо на обочине и уже почти откупорил бутыль, но принять внутрь не успел ни капли, ибо услышал, что за ним кто то идет…

Далее следовали голые эмоции и догадки… По существу же получалось буквально следующее – Володька встретил просто нереальных размеров свинью, предположительно породы «крупная белая» и не просто встретил, а имел честь разговаривать с ней…

Половина собравшихся сходилась во мнении, что Володька разговаривал не со свиньей, а с «белочкой», вторая же половина верила в железное здоровье местного автослесаря и дружно утверждала, что свинья эта появлялась уже не раз и не два, потому как даже уставший от возлияний Володька, умудрился рассмотреть одну отличительную особенность – у свиньи, на правом глазу имелось бельмо…

Нинку же привлек, не этот бред про видения алкоголика, а то что многие женщины упоминали полушепотом имя Агны и мелко крестились при этом…

Поняв для себя главное, что Володька теперь лежит в ФАПе под капельницей и машину ее никто не починит, Нинка пошла дальше…

Светка встретила ее на удивление радушно, словно и не помня неприятных слов в свой адрес, она вновь пригласила подругу за стол под яблонями и видя, что гостья находится в гораздо меньшем возбуждении налила в большие, расписные кружки ароматного чая, словно давая понять, что разговор может затянуться.

Они сидели не глядя друг на друга и молчали, лишь изредка прикладываясь губами к кружкам. Первой не выдержала Нинка: «Свет! Ну вот скажи только без вашей, местной эзотерики – что здесь вообще происходит? Ну бред же какой то! У меня в доме кто то прикалывается! Дед несет дичь страшную, бабка эта… Теперь еще про свинью какую то байки все село травит! Ты кстати прости меня, что я тут пошумела, думала на тебя с дуру…»

Извиниться толком, Нинка просто не успела, на словах про свинью Светка просто подскочила и стала ходить от стола, до угла дома, словно матерый писатель, вынашивающий очередной шедевр. Этот факт крайне напугал Нинку, она даже сжалась в комок, глядя на поведение подруги. Вдруг Светка резко остановилась и вернулась за стол, взяла кружку обеими руками, поднесла ко рту, но пить не стала… Она вдруг пристально посмотрела на Нинку, от чего у последний пошли по спине мурашки, размером с кулак.