– Таинственное? Ну ладно, – благодушно хмыкнул он. Но она потащила его за домик.
– Постой на шухере, – шепнула она.
И, встав на фундамент, аккуратно отодрала ногтями деревянные штапики, а потом ловко подцепила само стекло и отдала ему, – не разбей! И, как опытная форточница, она проскользнула внутрь библиотеки.
Антон заметно нервничал. В его планы входило вовремя сесть на самолёт, а не разборка в полиции. Но она выскользнула из окна с книгой руках и ловко приделала стекло на место.
– Уходим быстро, спокойно и без паники, – сказала она, собирая волосы в улитку на макушке. И надевая очки на серьезные глаза.
На ходу она открыла книгу и быстро пролистала несколько страниц.
– Просто забыла, как парня того звали, – серьезно объяснила она.
Он не выдержал и выдернул шпильку из пучка волос. И те радостно рассыпались по плечам весёлыми рыжими прядками.
– Я чувствую себя школьником, когда ты в таком виде.
Он ей явно нравился. Антон был совсем не дурак и понимал, что очень нравился. Поэтому по улице они шли в обнимку. Обедали на веранде с видом на реку.
Распущенные волосы явно не давали ей покоя, и она заплела две косички и сняла очки. И теперь близоруко щурилась и была настолько привычной и знакомой, что он поймал себя на мыслях про то, что хочет чтобы наступил вечер и можно было расплести эти косички и притянуть к ее себе под одеяло.
И браслеты бы снял. Красиво, конечно, спору нет. Но ему нравилось трогать кожу на запястье, а браслеты не давали этого делать. Иногда сползали, будто дразня, и тут же возвращались на место. И доступ снова был закрыт. Никогда не думал, что подобные вещи могут так… раздражать? Скорее возбуждать.
– Я очень люблю свой город. Правда, люблю. И часто буду сюда возвращаться.
Они медленно брели, держась за руки.
– А море… море это тоже здорово. Иногда нужно бросать все и улетать к морю хотя бы во сне.
– Через две недели можно будет к морю, – прикинул Антон. – Работу закончу, гонорар получу и слетаем. Гляну вечером тур подходящий…
И тут она очень внимательно на него посмотрела. – Чего такое?
– Антон, у тебя через два часа самолёт.
Картинка мира рассыпалась на части.
Он не расплетет вечером рыжие косички.
Он не снимет браслеты с ее рук. И не будет выбирать тур к морю на двоих.
Он сядет в самолёт и просто улетит.
Но это же неправильно. Не правильно. Не правильно!
– Летим со мной, – неуверенно предложил он.
– Получилось, – уверенно сказала она.
– Что получилось?
– Антон, прости. Ты замечательный. Правда. Это был эксперимент.
– Не понимаю.
– Я ставила опыт, можно ли влюбить в себя мужчину за один день. Можно. Несколько смен обстановки и внешности, контактные линзы, браслеты, пара запоминающихся событий… У меня получилось. Тебе кажется, что мы давно знакомы. Ты привык. Ведь так? Но, Антон, мы познакомились
вчера.
От обиды сердце бухнуло и упало куда-то в район желудка, где у девочек водятся бабочки… Он менялся в лице…
И…
– Антон, прости, прости, прости. Ты мне нравишься, очень нравишься. Я не знала, что так получится.
Мальчики не плачут от обиды. Они шипят сквозь зубы: «Сука». И идут лупить боксёрскую грушу, если она есть рядом. Или все что попадается под руку.
Самолёт набирал высоту. В рюкзаке он нашел книгу Ремарка. У его героев была неделя. И честная любовь. У него был один день и обман… И ещё обида.
«Он погиб через месяц на западном фронте», – прочитал Антон и зло захлопнул книгу.
Глава 3
Синенькая машинка
С приходом слякотной осени вылазки в цивилизацию стали напрягать.
«Была бы машина, – прикинула она, – можно было бы выкатываться раз в месяц… Или даже закупиться на всю зиму и всё. Больше из лесу ни ногой. Можно и нанять. На один раз. Но суета, погрузка-разгрузка, посторонние люди… Ой, нет. Мне нужна машина. Хочу!»