Крепкий сельский мужчина в состоянии слабого подпития открывал калитку…………………………………………………………

Этого ещё не хватало. Хотя вполне логично. Одинокая красивая женщина, живущая на отшибе…

Как ещё раньше-то по этому поводу никто не припёрся.

Внутренний огонек моментом разбежался по телу.

Морок накинулся уютным домашним халатиком. Дверь дома она открывала уже древней грязной старухой с котом на плече и скрипучим голосом обратилась к мужику. Тот выронил припасенную бутылку и бросился опрометью обратно к калитке.

– Покатаюсь, поваляюсь на белых косточках! – неслось ему вдогонку. Продолжение фразы она не помнила.

– Эх… Надо будет погуглить на будущее.

На чердаке возбуждённо заухала сова.

История про Антона.

Или как влюбить в себя мужчину за один день…

От обиды сердце бухнуло и упало куда-то в район желудка. Туда, где у девочек, говорят, водятся бабочки… Девочкой он не был. Поэтому бабочки и слезы исключались. Просто лицо стало злым и равнодушным. И очень спокойным, хотя тело требовало выплеска и физической боли, чтобы заглушить понятое.

Мальчики не плачут от обиды. Они шипят сквозь зубы: «Сука». И идут лупить боксёрскую грушу, если она есть. Или все что попадается под руку. Антон был мальчиком. И даже очень взрослым.

36 часов назад он прилетел в этот город, потому что именно здесь проходил один из матчей чемпионата.

Футбол, ночёвка в местной гостинице и вылет домой. Такой вот нехитрый план.

И все пошло не так, когда трибуны как один ликующий организм взметнулись с воплем «Гооол!» и браслет с руки рыжей девчонки улетел аж на соседний сектор.

Было забавно смотреть на нее. Потому что ликование потихоньку переростало в явное огорчение. И пока рот и руки демонстрировали восторг, глаза уже явно начинали плакать. Найти браслет в толпе возбужденных болельщиков – дело практически безнадежное.

Антон понял, что придется прийти на помощь. Применив все свои коммуникативные навыки, а также умение орать и быстро перемещаться, браслет он добыл.

И, понятное дело, что когда ты несомненно герой и на тебя восхищённо и благодарно смотрят эти зелёные глаза, коротать вечер в одиночку просто глупо.

Начали они с кафе и разговоров о том, о сем.

– Тебе какой фильм о самураях больше нравится? По самураев он видел только один фильм, с Томом Крузом.

– Почему именно про самураев?

– Можно про Ремарка поговорить. Я сейчас по нему статью пишу, но вряд ли тебе интересно.

– Про Ремарка мне проще, чем про самураев, – усмехнулся он.

Ресницы изумлённо хлопнули, зелёные глаза оценивающе метнулись и застенчиво сфокусировались на помидоре в его тарелке.

– Ой, ты не съел помидорку, – как-то уж больно хищно протянула она и потянулась к уцелевшему помидору вилкой. – Представляешь, одна неделя на жизнь. На любовь. До этого война, после – смерть. Перерыв на неделю, чтобы любить. Зелёные глаза плескались слезами и болью.

Женщины так эмоциональны. Хотя если прикинуть на себя… Неделя на жизнь. И то не знаешь, есть ли у тебя эта неделя. Антон провел по лицу рукой, прогоняя наваждение, глотнул пива и решил, что разговоров уже достаточно, и пора переходить к активным действиям.

Бравым парням, у которых в распоряжении даже не неделя, а несколько часов, все удается. И ночь они провели вместе. Выспаться не получилось.

– Завтра отведу тебя в одно таинственное место. Здесь недалеко, – просопела она, засыпая.

На завтрак были помидоры. Он даже подумал, что рыжий цвет волос как-то связан с помидорами. Но себе заказал нормальную яичницу. И кофе. И пару бутербродов. А ей – ещё салата из помидорок. Если уж такая нехватка в организме.

Таинственным местом оказалось старое здание библиотеки. Хотя здание – это громко сказано… Домик. Настоящий деревянный домик с резными наличниками и надписью «Библиотека» над запертой дверью.