– Прежде чем я повернусь к вам, можно задать один вопрос? – Спросил Макс.

– Да.

– Неужели единственный выход – это смирение?

– Максим, – ласково сказала Арина, – за свои несколько лет работы мне приходилось сталкиваться с множеством несчастий. Я видела смерти, видела людей, обреченных на пожизненную инвалидность, видела страдание в глазах тех, кто их любит, видела слезы и горе родителей. Если и есть выход, то оно заключается в смирении.

Макс ничего не смог ответить; он подумал, что, видимо, она права. Он нерешительно повернулся к Арине, не смея смотреть в ее голубые глаза. Она улыбнулась ему и сказала: «Максим, будь смелее. Не сочти за банальность, но внешность не самое главное в человеческой жизни. Понимаю, что для тебя это трагедия, но ты в трезвом уме, можешь ходить и заниматься все тем, что тебе раньше нравилось».

«Арина, вы даже не представляете, насколько сильно ошибаетесь…» – подумал Макс и поднял на нее взгляд.

На четвертый день после аварии навестить Макса пришел Эрнест Рудольфович. Он был одет в белую рубашку и бежевый костюм, который прекрасно сочетался с его щеголеватой манерой поведения. В руке он держал букет полевых цветов, а в другой – конфеты и кулек фруктов. Эрнест Рудольфович был в приподнятом настроении и бодр: поднявшись на пятый этаж, на котором располагалась палата Макса, он не упустил случая тактично пофлиртовать с медсестрами и узнать много нового из рабочих будней медицинского персонала. Эрнест Рудольфович узнал о случившейся трагедии два дня назад, когда всерьез забеспокоился на счет трехдневного пропуска работы его единственного продавца. Во вторник ему позвонили из больницы и сказали: «Ваш работник, Максим Сергеевич, попал в аварию. В связи с этим он не может выходить на работу. Вы можете навестить его не раньше чем в среду». Он хотел было подробнее расспросить о деталях аварии, но услышал на другом конце трубки длинные гудки. Эрнест Рудольфович рассуждал так: если бы было нечто серьезное, то он бы однозначно об этом узнал из других источников, и ему бы сразу сообщили об этом, а не на четвертый день. Поэтому он сделал вывод, что авария была пустяковая. В назначенное время Эрнест Рудольфович пришел в больницу с искренними намерениями приободрить Макса и пожелать ему скорейшего выздоровления. За последние годы он сильно привязался к этому красивому и нелюдимому юноше, поэтому чувствовал потребность оказать ему помощь и проявить заботу. Когда к пожилому владельцу художественной лавки «Эрнест» подошла лечащий врач Макса, то Эрнест Рудольфович заметно оживился от начинавшего надоедать ему разговора с медсестрами. Он поприветствовал Арину, проявив свойственную ему скромную элегантность.

– Говорят, что красота спасет мир. Встретив вас, я понимаю, что мне не стоит беспокоиться за Максима. Тем более он по-настоящему умеет ценить красоту и замечать ее в людях.

– Благодарю. – Сказала Арина. – Но, боюсь, что все не так просто, как вы себе представляете.

– В чем же дело? Я планирую провести с ним продолжительную беседу и обменяться взаимными любезностями, а также подарить цветы и фрукты. – Сказал Эрнест Рудольфович.

– Макс во время аварии получил сильные ожоги в области лица, и он испытывает глубокое смущение при общении с людьми. Понимаете, он потерял свое прежнее лицо. Приходите через дня три, когда он будет готов к тому, чтобы открыть свою новую внешность знакомому человеку. – Ответила Арина.

– О, Господи! – Вскрикнул Эрнест Рудольфович. – Какой ужас! Почему мне не сообщили раньше? Бедный Макс… он ведь мне как сын…

– Я понимаю ваше беспокойство, но Макс никого не хочет видеть. Ему нужно время, чтобы смириться со своим положением. Ему сейчас непросто, но, надеюсь, что он справиться.