– Вот и проверим, – буркнула Ира и зажмурилась от встававшего над горизонтом солнца. Она попыталась на ходу поискать тёмные очки в бардачке, но едва не врезалась в дерево. Пришлось остановиться.

Ян наверняка обидится и, возможно, даже никогда её не простит за то, что не послушала его. Но Ира была уверена, что у схватки Яна с мафией исход слишком явный. Ян был умным, но люди Иосифа – влиятельнее. Она предпочитала иметь хоть и смертельно обиженного, но живого друга, чем мёртвого, причём из-за её проблем. Закрыв бардачок, она снова вырулила на дорогу и поехала к железнодорожной станции.

– Снимите очки, мисс, – попросила работница аэропорта. Ира сняла очки, которые забыла оставить в машине Яна. Паспортистка всмотрелась в её спокойные глаза, поставила штамп и отдала документы. Посадка в поезд прошла более чем гладко, за ней никто не следил, и в самолёт её пропустили без проволочек. Когда самолёт сел в немецком аэропорту, Ира даже не стала выходить из здания, дожидаясь следующего рейса. На следующий день она добралась до Петербурга.

Всё прошло более чем гладко. Так идеально и по плану она не прибывала ещё никогда, даже во время рабочих командировок.

Оказавшись дома, Ира первым делом позвонила Яну. Пришлось выслушать всё, что он о ней думает, и дождаться, когда он раздражённо бросит трубку, потом написала ему на почту, где и как он может забрать машину. С дружбой явно было покончено. Хотя нервные нотки в голосе Яна, указывающие, что он всё это время нервничал и ждал её звонка, оставляли какие-то надежды, что они рассорились не до конца. За разговор он успел всего два раза обозвать её идиоткой, но и это было для него перебором – он никогда раньше себе такого не позволял.

Машина, как ни странно, почти не пострадала, если не считать того момента на чистой дороге, когда она едва не врезалась в единственное в округе дерево и поставила символическую царапину на крыле. «Форд» держался молодцом и был припаркован возле железнодорожного вокзала – не так далеко от деревеньки Эша, он вполне мог подбросить друга.

А потом Ира набралась храбрости и набрала телефон полиции, чтобы сообщить о краже паспорта на территории России.

– Марк… Мать твою, я здесь не молодею, Маркус.

Он выдохнул и приоткрыл глаза. Дышать было тяжело. Рядом пищали приборы, следящие за каждым ударом сердца пациента.

Голова ныла тупой болью. Изо рта тянулись трубки. Ещё пара была прикреплена к его руке.

Он сфокусировал взгляд на сидящем напротив человеке.

– Как ты себя чувствуешь? – спросило пятно голосом Деда.

Маркус прикрыл глаза и снова открыл их. Всё дальше носа расплывалось.

– Снизь ему ещё немного анестезию, – приказало кому-то пятно.

Боль усилилась, но это помогло разогнать мутное облако перед глазами. Маркус посмотрел на Иосифа. За его спиной у капельницы стоял Карл с обеспокоенным лицом.

Маркус негромко, но чётко выругался.

– Живой, – обрадовался Дед. – Как голова?

– Идите вы… – беззлобно сказал Маркус.

– Я рад, что ты в строю. Поправляйся, ты мне нужен для… расширения. И да: может, ты подскажешь мне, где может быть твоя девчонка? Наши её потеряли.

– Не знаю.

– Её видели с пареньком.

– Я не знаю его. Это какой-то её знакомый.

– Странно. Ладно, ты отдыхай. Эту стерву мы сами найдём. Маркус, – подозрительно спросил Дед, – ты же не против?

Маркус молчал. Его глаза были обращены мимо Деда в пространство.

– Найдите её для меня. Я самолично откручу ей голову, – тихо попросил он.

Дед хлопнул его по колену:

– Вот это по-нашему. Ты не знаешь, как она может покинуть страну?

Маркус коснулся рукой своей головы. Пальцы наткнулись на бинты, которые полностью покрывали голову.