«Значит, они масоны! – догадался Сергей. – Интересно, а они предложат нам вступить в свою ячейку? Сейчас придём, а там везде по квартире зажжённые свечи, на стенах фаллические символы, ходят люди в чёрных балахонах. В руках бокалы с женским молоком и кровью христианских младенцев. Нет! Если придётся пить кроваво-молочные коктейли, я вступать не буду. Развернусь и уйду. А как же Жемчо? Я её там не оставлю. А если она захочет вступить? Чёрт побери! Угораздило же с масонами связаться! Так. Спокойствие. Я ветеран Таиланда, они об этом не знают. Внезапность – мой козырь! Сейчас лучше на них не нападать, потому что мы в движении. А вот если заставят коктейли пить, ответа им долго ждать не придётся!»

С мыслями о возможной расправе над сатанинскими каменщиками и спасением Жемчо Нечаев выходил из машины. Он был решителен и собран. Сергей был как натянутая струна, как стальная пружина, готовая лопнуть в любой момент и попасть обидчику в глаз. Весь путь от авто до квартиры Нечаев молчал. Он вслушивался в каждое слово, которое слышал. На беду Сергея, брат и сестра Жиробасо-Масоновы молчали и улыбались. Зато всё это время Воскресение не умолкала. Она несла какую-то ересь о своих школьных друзьях, которые могут приехать за ней в любое время и в любую точку не только города, но и области, а если им подкинуть деньжат на пивко, то и в любую точку страны. Всё это было смачно приправлено добротным химмашевским матом. Поднимаясь в лифте, она говорила, как за неё проламывали головы в круглосуточных магазинах её родного района. Проходя в квартиру, она просвещала окружающих, как правильно разрывать ноздри дверными ключами. Её дивная речь о драках и самообороне прекратилась только тогда, когда она сняла обувь и начала осматривать квартиру. А посмотреть было на что. Фаллических символов, конечно же, не было, к удивлению Нечаева. Квартира была в два этажа, светлой и просторной. Окна до самого пола, стены выкрашены в светлых тонах. Кругом плазменные панели. И не одного намёка на тьму, сатанизм, тайное общество. Нечаев начал понимать, что, возможно, ошибался. Но бдительность старался не терять…

Было уже около семи утра. Вся компания находилась в гостиной комнате. Они сидели прямо на полу. Шутили, смеялись, рассказывали друг другу весёлые случаи из жизни. Пили белое вино и курили большой мраморный кальян, привезённый хозяину квартиры прямиком из Сирии. Масоны уже не казались Нечаеву странными кошмарными созданиями, а были милыми приятными людьми, несмотря на свой лишний вес и пропитые лица.

Вечер, который плавно перешёл в ночь, а из неё плавно переходил в день, в компании новых знакомых удавался. Впервые за несколько недель Сергей чувствовал себя умиротворённым. Возможно, дело было в вине или в кальяне. Но Нечаев лежал на ковре, смотрел в потолок и улыбался. С такой же улыбкой он и проснулся, но уже у себя в квартире. Потому как он уснул, и Богорис отнёс его в такси, которое увезло его домой. Хотя вся компания продолжила веселиться. Обычное лаундж-афтерпати с убытием Сергея начало превращаться в нечто другое. Поначалу разговоры Хайкатерины про любовь и секс ни у кого не вызывали абсолютно никаких подозрений. Девчонки из «Майами», не сразу заметили, что всё этого время Богорис что-то усердно нащупывал в промежности сестры. И даже тут у них не всплыли никакие подозрения. Воскресение и Жемчужина заподозрили, что здесь что-то неладное, лишь после инцидента с Дарой. А произошло следующее.

Дара после всего вина и курения начала чувствовать лёгкое головокружение. И сообщила об этом Богорису. Тот в свою очередь любезно предложил пойти ей прилечь в комнате на втором этаже. И провел её туда. Комната, в которой Дара решила передохнуть, немного отличалась от интерьера всей квартиры. Она была красной. Всё в комнате было красным. Красный ковёр, красный шкаф, красные книжные полки, красный стол и стулья, красная кровать, красное постельное бельё, красная оконная рама и красное стекло. Даже качели посреди комнаты были красными. И все дилдо, что были разбросаны по полу и лежали на книжных полках, были красными. Дара легла в кровать, Богорис накрыл её одеялом. И предложила красненькую таблетку от головной боли, которую Дара запила бокалом красного вина. Таблетка подействовала сразу. Головокружение и мигрень прошли просто мгновенно. Вместо этого по всему телу девушки разлился неконтролируемый паралич. Даже язык не хотел её слушаться. Она могла лишь слушать и моргать глазами. Богорис сидел рядом и гладил Дару по волосам, плавно спуская руки к шее, грудям и ниже.