– Ты завтра выходной? – всё с той же милой улыбкой спросила она, подойдя к Сергею.

– А? Нет! В смысле да! Я завтра не работаю, – немного растерялся Сергей.

Жемчо захихикала.

– Мы с подружками хотели завтра устроить пижамную вечеринку, но у нас не оказалась пижам. И поэтому мы решили пойти в новый бар. «Станкобар» – не слышал о таком?

– Нет.

– Вот и здорово. Там мы будем праздновать мою трёхмесячную беспартнёрскую жизнь. Хочешь с нами?

Первый и, как надеялся Сергей, последний поход в такие заведения ему не понравился. Но в этой ситуации показалось глупым отказываться. Учитывая, что его приглашает симпатичная и милая девушка, которая сама призналась в отсутствии у неё молодого человека. И Нечаев дрожащим от волнения голосом ответил:

– Да.

– Тогда завтра в десять часов вечера возле театра, а оттуда уже пойдём в «Станкобар».

Весть о том, что завтра ночью он будет веселиться с Жемчо, которая, по слухам Наталис и Воскресения, даёт всем налево и направо, очень сильно подняла настроение Сергею. Всю ночь он ходил по залу окрылённый. Он улыбался, когда ему хамили клиенты, он улыбался, когда его называли кретином и идиотом. Рабочая ночь прошла на ура. С улыбкой на лице он передал смену своим дневным коллегам. С этой же улыбкой он ехал домой. И с этой же улыбкой уснул. Спал он, пожалуй, крепче, чем все предыдущие ночи после возвращения из Таиланда. И снилось ему, что он идёт по городу и улыбается людям. Очень реалистичный сон. Прохожие шарахались от его улыбки и материли его.

День до вечеринки в «Станкобаре» прошёл быстро, бесполезно и рутинно. Дома Нечаев ничего не делал, валялся на диване и строил поведенческие модели – свою, Жемчужины и окружающих. Он спрогнозировал много моделей и самых разнообразных ситуаций. Из которых он выходил победителем, мастерски используя свой ум и сноровку. Осталось только воплотить их в жизнь. И он это сделает!

Стоя возле театра, Нечаев почему-то думал о кино. Он думал, что посмотреть завтра перед работой. Ничего хорошо на ум не приходило. Тогда он начал вспоминать что-нибудь из старых фильмов, которые уже по несколько раз пересматривал. Затем задумался, а как это – снять фильм? Например, в Голливуде. Это же сколько порогов евреев-бухгалтеров на киностудии нужно оббить? И в этот момент он и заметил приближавшуюся к нему компанию. И снова это были его знакомые с работы. Аппий был, как всегда, со своей улыбкой на лице. Собственно Жемчо. Официантка из дрочильни Дараявуш. И, на удивление Сергея, Воскресение. Это удивило его, потому что он решил, что если одна девушка говорит про другую, что та дрянь и развратница то, по крайней мере, она с ней в бары не ходит. Стараясь не придавать этому значения, он просто поздоровался со всеми и попытался настроиться на атмосферу праздника и веселья…

«Станкобар» был создан на месте старой типичной рюмочной под названием «Салах ад-Дин». Это было небольшое двухэтажное здание. Теперь же это был тематический бар. «Наверное, хозяева – сербы, – размышлял Нечаев, подходя к бару и читая его название. – Или очень любят сербскую кухню. Нет, скорее всего, шеф-повар – серб, и его зовут Станко». Каково же было его удивление, что сербской кухней там даже и не пахнет. А тематикой бара являются реальные промышленные станки. На первом этаже располагался танцпол и барная стойка в виде огромного многофункционального станка. В котором бармен подавал гостям напитки при помощи механической руки-манипулятора. Второй этаж был так называемым VIP-залом. Станков здесь не было, зато открывался прекрасный вид на танцпол и пляшущих внизу людей. По всему бару расклеены плакаты станков и различных заводов. Всюду были надписи, мотивирующие к работе на предприятиях, преимущественно с большим количеством бранных слов: «Любишь е..ся? Иди к нам в цех, е..сь и работай!», «Баба ломается? Станок не сломается!», « В..й себе засунь эти втулки!» Девушки из персонала были одеты в штаны, а вместо верха лишь широкие подтяжки, прикрывающие грудь. Парни были в рабочей робе и касках. Все с ног до головы перемазанные мазутом и маслом. Все матерятся и плюют прямо на пол. Весьма антуражное заведение. Нечаеву здесь сразу не понравилось, несмотря на то, что они забронировали столик в VIP-зале. Ему не нравилось здесь трезвому даже сильнее, чем в «Мосфильме» пьяному. Но он старался не показывать своё недовольство окружающим. Едва они присели, как к ним тут же подбежала официантка в мазуте, смачно харкнула на пол и заговорила, раздавая меню: