Сергей отключился.

Я стал анализировать информацию. Интересно получается: пока единственная версия мамы и свидетельницы – похищение девочки кем-то на черном BMW. Целей и мотивов явных нет. С мужем потерпевшая не в разводе, долгов и кредитов, с ее слов, у них нет, врагов у нее и у мужа – тоже. Но если исключить похищение, вернее, похищение с использованием машины, то тогда что произошло? Куда делась девочка? Почему не закричала? Да и если бы посторонние пытались забрать ребенка, этого не могли бы не заметить. Прямо как сквозь землю провалилась.

Думай, Дима, думай… Я повернулся к Людмиле.

– У вас с собой есть какие-нибудь вещи Вари?

– Да вот же, – Людмила достала из кармана маленькие вязаные варежки.

– Кинолога ко мне.

Народу все прибавлялось. Полицейские уже не справлялись, и кольцо вокруг нас все сужалось. Все чаще слышались недовольные крики:

– Чем вообще полиция занимается? Что за беспредел?

Ко мне подошла кинолог ГУВД Танюша Корсакова, которую я очень хорошо знал, так как часто привлекал к розыску пропавших. С ней была ее бессменная Энечка, красивая девочка, ротвейлер.

– Дмитрий Владимирович, мы готовы.

Татьяна взяла варежки, присела к собаке, погладила ее несколько раз.

– Эня, нюхай!

Эня интенсивно заработала ноздрями, потом подняла взгляд на хозяйку и завиляла маленьким хвостиком, мол, «я готова».

– Работай, Эня! След! Искать!

Собака радостно вскочила и начала нюхать землю вокруг нас.

– Товарищи, пожалуйста, разойдитесь! – закричали полицейские.

Эня несколько раз обошла мамочек по кругу. Ненадолго остановилась, глубоко втягивая воздух, и вдруг сорвалась с места, утягивая Татьяну за собой вдоль дома. Мы все последовали за ними. Эня добежала до одного из подъездов и уселась возле него, виляя хвостом и смотря на хозяйку.

– Это не наш подъезд, – закричала Людмила. – Наш соседний, мы оттуда выходили.

Но Эня упорно сидела и смотрела то на хозяйку, то на дверь. Дверь была закрыта на кодовый замок.

– Кто из этого подъезда? – обратились Марина к людям, которых сдерживали полицейские.

– Я, – поднял руку пожилой мужчина.

Он был с мальчиком лет шести, по всей видимости, с внуком. Приложил «таблетку», замок запищал, и дверь открылась. Эня сразу рванула внутрь. Мы побежали за ней. Собака немного покружилась у лифта и уверенно стала подниматься по лестнице. На втором этаже нам открылась такая картина: маленькая девочка в белой шубке и такой же шапочке сидела на полу и горько плакала. Эня подбежала к ней и стала лизать руки и лицо.

– Варя! – закричала Людмила, поднимавшаяся за нами.

Она подбежала, подхватила девочку на руки и крепко прижала к себе. Мы все выдохнули и радостно переглянулись. Нашли!

Тут же зазвонил телефон. Щукин. Вот всегда чувствует.

– Ну что там у вас? Почему не докладываешь? Генерал ждет.

– Андрей Викторович, «похищение» раскрыто!

– Как раскрыто? Уже? Так быстро?

– Так точно, товарищ полковник, можете доложить генералу, что ребенок найден и находится на руках у мамы.

– Ну, Большов, ну ты даешь. Что было? Поймали похитителей?

– Андрей Викторович, не было похищения. Все очень просто: мама девочки, возвращаясь с прогулки, встретила подругу и, пока с ней болтала, не заметила, как девочка самостоятельно пошла домой, но перепутала подъезды. А в это время из соседнего подъезда как раз кто-то выходил, и ребенок спокойно вошел. Поднялась по лестнице на второй этаж и пришла в ужас, когда поняла, что не может найти свою дверь.

– Вот же… – сказал Щукин, и дальше послышался длинный поток нецензурных слов. – Мы же всю Москву на уши поставили. Подожди! А черный BMW?

– Когда мама с подругой, увлеченные беседой, осознали, что ребенка нигде нет, увидели, как от них отъезжает черный BMW. И соответственно сразу назначили виновного в исчезновении ребенка.