– Вот и удача нам улыбнулась! – радостно приветствовал Пальцева Руслан. – Познакомьтесь, Сергей Сергеевич! Это лучший автослесарь всех времен и народов, которого мне довелось встретить за всю свою не долгую пока жизнь.

Режиссер критически оглядел так старательно разрекламированного механика, заметил наколку на руке, криво усмехнулся:

– Здорово. Есть своя мастерская? Или на кого-то работаешь?

Механик по своему обыкновению разговорчивостью не отличался.

– Своя.

Вилин порывисто ухватил его за рукав и чуть развернул в сторону стоявшего в паре метров мотоцикла:

– Петрович, глянь, беда какая приключилась! Мы малость машину покорежили, а она нам еще нужна. Сделаешь?

Пальцев на секунду задержался взглядом на помятом крыле, потом перевел его на режиссера и его помощника.

– Деньги все сделать могут, – сообщил он им, хитро сощурив один глаз.

– Какой разговор, Петрович! – Вилин протянул ему руку для рукопожатия. – Договоримся!

Полный холеный палец Зымарина ткнулся в грудь ассистенту.

– Ты за все отвечаешь, – бросил режиссер, потеряв всякий интерес к дальнейшим переговорам, и спокойно удалился под благодатную тень навеса, где его ждало именное кресло и переносной вентилятор.

– Как всегда! – радостно отозвался Вилин. – Ну так что, Петрович? Когда можно технику подогнать? Завтра нормально? А то у нас со временем туго – все по минутам расписано. Кино, сам понимаешь!

Механик молча кивнул головой, соглашаясь сразу со всем сказанным.

– Вот и славно. – Ассистент режиссера пометил что-то в своем ежедневнике и обратился к Громову, который втихую перемигивался со стоявшей неподалеку Аленкой. – А ты, Виктор, запомни одну вещь: в кино каждый должен заниматься своим делом. Иначе никакого толка не будет. Ведь ты же у нас каскадер, а не механик, так? Вот и пусть мотоциклом займется Петрович, у него это лучше получится, согласен? Все, давай. Пока свободен.

– Как скажешь. – Виктор поначалу собирался расстроиться, но потом, глядя на подкравшуюся к нему «медсестру», быстро передумал. Ведь отдавая «Zuendapp» в руки Петровича, он мог не только не беспокоиться о его дальнейшей судьбе, но и получал в свое распоряжение еще один свободный вечер. Тот, который собирался потратить на ремонт. Это занятие было интересным, но можно было найти и еще более увлекательное времяпрепровождение. И он, обнимая свою Аленушку, уже точно знал, что он будет делать в выдавшийся перерыв и с кем. Словно угадав его мысли, девушка плотнее прижалась к нему всем телом:

– Все-таки Вилин молодец, – шепнула она Виктору. – Мне достанется больше твоего внимания.

– Угу. – Вдохнув запах ее волос, Гром уже не мог думать ни о чем другом.

– Вот только редко с ним такое, – продолжала Алена. – «Каждый должен заниматься своим делом!» Ага, как же! Интересно, что это здесь Волынская делает? Роль у нее в фильме была маленькая, на десять секунд, и ту уже давно сняли. А командировку ей на весь срок выписали. В отдельном номере живет.

– Она смазливая… – неосторожно обронил Виктор, любуясь отражением неба в девичьих глазах.

– Что-о? – Подруга уперлась ему в грудь обеими руками и отпрянула назад. – И ты туда же? Ну, знаешь…

– Прости, я сказал глупость. По сравнению с тобой – она мышь полевая, причем после долгой и изнурительной болезни. А ты что, меня ревнуешь, что ли?

– Вот еще! А она тебе правда нравится?

– Нет, конечно, – Громов смастерил честную физиономию. – Ни капли. И я ей тоже.

– А вот это вопрос спорный. Она хоть и «смазливая», как ты выразился, но подержанная. Я бы на месте Вилина уже давно бы взбесилась: вроде как с ним приехала, а каждый вечер возле режиссера крутится.