– Даже не обсуждается, – отрезала она.

– Я не могу здесь находиться, мне неудобно перед семьёй невесты, для которых я теперь злейший враг…

– Да? – удивилась Мара. – Тогда почему же они любезно предложили тебе пожить у них до полного выздоровления?

– Что? – я удивлённо распахнула глаза. – Кто предложил?

– Ольга предложила, Лилия поддержала, против был только какой-то Глеб… Кстати, он ничего так…. – усмехнулась она.

– Изыди (прим. авт.: прочь с глаз моих, прочь отсюда)! – буркнула я. – Это он меня вырвал из лап Леонида, но этот мужчина зол на меня за испорченный день сестры и, скорее всего, считает меня обычной девкой, которая спит с кем попало.

– Да он ноги тебе целовать должен за сестру – это раз, – фыркнула подруга. – А во-вторых, придётся тебе его переубедить в обратном, – она кукольно похлопала глазами. – Перед твоими чарами никто не устоит.

– Он устоит… – вздохнула я.

Мара прищурилась:

– Что это?

– Где? – не поняла я.

– Ты вздыхаешь и расстроена, что какой-то болван не обратил на тебя внимания?

– Ну просто он какой-то странный… Одно дело, что я сейчас выгляжу не ахти, но ведь он видел меня и на церемонии, где я была во всей красе и смотрел на меня так, как будто я была лишней планкой на заборе.

– Ой, успокойся! – махнула ладонью Мара и театрально закатила глаза. – Ты же знаешь, что мужчины боятся сильных женщин. Вот и он пытается не показывать свою заинтересованность. Я уверена, что он мечтает о тебе своими холодными и одинокими ночами.

Я рассмеялась, тут же поплатившись за свою беспечность резкой болью в груди:

– Прекрати, мне больно!

– Ну а чего ты нос повесила? Тоже мне! Нашла из-за чего расстраиваться! Да он у тебя в ногах ползать будет, вот увидишь!

Я улыбнулась. Мара права, глупо думать о таких пустяках. Мы ещё посмотрим, кто будет смеяться последним…

Неделю мне всё-таки пришлось провести в больнице, до тех пор, пока я не смогла самостоятельно, без посторонней помощи передвигаться. Синяки, слава Богу, постепенно сходили, и я уже не с таким ужасом смотрела на себя в зеркало. Поэтому Мара под свою ответственность позаботилась о моей досрочной выписке и заботливо приехала за мной, собрав в палате все мои немногочисленные вещи.

Я вышла из автомобиля, опираясь на руку подруги, и благодарно улыбнулась встречающим меня Ольге и Лилии.

– Я, наверное, должна попросить у вас прощения, – чувство вины не отпускало, душило, заставляя отодвинуть свою гордость в сторону. – Я не должна была тянуть с таким чистосердечным признанием до последнего момента…

– Что верно, то верно, – буркнула Лилия.

– Мам! – одернула её Ольга и ласково коснулась моей руки. – Я должна сказать тебе спасибо.

– Ты заслуживаешь лучшего, – мягко улыбнулась девушке, в ответ сжав её ладонь

– Ну всё! – не выдержала нежностей Мара. – Хватит церемоний!

– Согласна! – кивнула Лилия, сразу проникнувшись симпатией к моей неугомонной подруге. – Идёмте в дом.

– Мне так неудобно за причинённые неудобства… – выдохнула я, сделав шаг и повиснув на Марьяне.

– Глупости! – отмахнулась Лилия.

– А, кстати, куда делся Леонид после происшествия? – поинтересовалась Мара.

Вот кто тянул её за язык? Я бросила на подругу убивающий взгляд, заметив, как Ольга сразу сникла и погрустнела. Всё-таки она до сих пор любила его.

– Представления не имею. С ним разбирался Глеб, – усмехнулась Лилия.

От его имени по коже пробежали мелкие мурашки, а от воспоминания о холодных льдинах глаз бросило в жар. Двойное чувство, когда сначала тебя выбрасывают на мороз, а затем резко кидают в кипяток. Что ж. Не удивлюсь, если бы Леонид сейчас корчился в предсмертных конвульсиях где-нибудь на заброшенной свалке. Глеб не представлял из себя идеального убийцу, но то, как он был предан своей семье и стоял за них горой – это можно было увидеть невооружённым глазом.